Дрэго и непокорная Лаурита - стр. 8

Господин прилип взглядом к моему телу, принявшись недвусмысленно ласкать им. Я же, стараясь не обращать на этот нюанс внимания, озаботилась:
— То есть… я все испортила?
— Именно, — Дрэго достаточно смело дотронулся до пирсинга на моем пупке, который почему-то оказался обнажен. Я и не заметила, что настолько задралась футболка с логотипом моего заведения.
Удивилась собственному открытию и вскинув брови, поспешила шлепнуть нахала по руке.
Дрэго спрятал «обиженную» руку, но язык, которым он облизал свой рот — выдал все его потаенные желания в этот момент.
Животное!
— Кажется, мы не закончили тот наш разговор, — вежливо напомнила, пока не забыла вновь сама. — Ты будешь меня отпускать домой, в мой мир? Вэн, наверное, сейчас очень волнуется. Сколько я была без сознания на этот раз?
— Час, может полтора. И часто это у тебя? — неожиданно проявил волнение Дрэго.
— В последнее время в состоянии стресса. Потому, Вэн всегда рядом. Он никогда меня не отпускает куда-либо одну. Наверное, сейчас он очень беспокоится.
— За долбала! Вэн-Вэн! А как же я?! — вдруг вскипел драгнил, его взгляд потемнел и сделался острым.
Я испуганно захлопала глазами.
Он будто смилостивился:
— Ладно. Мы вернемся. Ты попрощаешься с ним. Навсегда. А я пока все подготовлю здесь. Договорились?
— У меня есть право все обдумать, — холодно отозвалась я. — Дай мне время. Я хоть и не люблю Вэна. Но я очень ему благодарна за поддержку, которую он мне оказывал. Я не могу просто так взять и исчезнуть.
Дрэго вновь испытывал меня тяжелым взглядом какое-то время. Потом произнес:
— Хорошо. Я согласен. У тебя пара дней. Не знаю, скажи ему, что у тебя опухоль мозга, и ты уезжаешь со мной лечить ее в Италию.
Я вернулась в Манхэттен. Дрэго дал мне турбо-пропуск, и в Манхэттене я оказалась быстро. Появилась там же, откуда и портировалась — из Таймс сквера. Вовсю бил солнечный свет. Полдень.
Тогда и поняла, что время в Драгнолевстве протекает очень медленно. Для Вэна я отсутствовала буквально час с небольшим. Я вернулась в кафе. Мой мужчина был еще там.
Первое, что я сделала — стремительно обняла его, крепко прижала к себе.
Посетители, что гостили в нашем заведении, очень удивились, но при взгляде все отворачивались, как один.
— Объяснишь, что происходит? — Вэн скрестил на груди сильные руки. Возможно, он ревновал, но искусно этого не показывал. Смотрел мягко и с улыбкой сжатых губ.
— Милый, давай сегодня вкусно поужинаем. А потом… — я замолчала, хаотично обдумывая, как же плавно преподнести ему свои поспешные сборы.
— Потом? — жених вскинул бровью, напрягся.
— Мы душевно поболтаем. Мне нужно сообщить тебе важную новость, милый.
Мне почему-то хотелось плакать. Но если я не сделаю того, как говорит Дрэго, Сладкая Жрица заберет мою душу. Мой уход из этой жизни в любом случае причинит ему боль.
Наверное, я буду вынуждена сказать ему, что у меня глаукома, о которой до того, будто умалчивала. Я «уеду в Италию» с Дрэго, потому что он родом оттуда и там у него есть связи. Запрещу Вэну ехать со мной. Не хочу заставлять его страдать. Пусть лучше он меня ненавидит за это, чем за «ложь», которую он не поймет.
Когда настал момент сказать об этом и ожидание его последующей реакции… я не могла представить, что наш «душевный» разговор закончится моим битьем посуды, его разбиванием кулаков о стену, а потом и вовсе случившегося у Вэна истерического припадка в форме эпилепсии. Пришлось вызвать скорую помощь.