Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны - стр. 36
– Ну, почему?.. – Удивился Володьша. – У нее крыша на месте… – И бегло оглядев стоявший перед нами дом, добавил, – И крыльцо на месте, и окна!..
Тут я понял, что ребята еще долго могут плутать в зарослях «оборотов речи» и вклинился в разговор с конкретным предложением:
– Слушай, Володьша, сын… этого… Егорши, может быть ты сам поговоришь со своей знакомой?..
Володьша сладко прижмурился и в голос пропел:
– Василисушка, выглянь на малую минуту, это я к тебе пришел!..
Из окна донеслось странное хрюканье, похожее на… смех, а затем раздался все тот же визгливый голосок:
– Да я вижу, что это ты пришел!.. И привел с собою еще двоих таких же… охламонов!!
– Василисушка!.. – Снова завел свою сладкую песенку Володьша, но на этот раз его грубо перебили:
– Так вот, как ты пришел, так можешь и убираться вместе со своими непутевыми дружками!!! А то я сейчас рассержусь и спущу маменькин охранный наговор, вот тогда вам сладенько будет!!!
По ее тону я сразу понял, что под словом «сладенько» молодая хозяйка подразумевает какую-то чудовищную гадость. Поэтому, не давая нашему проводнику снова открыть рот, торопливо попросил:
– Ты, хозяйка, только скажи – девушка мимо твоей усадьбы не пробегала? И мы сразу уйдем!..
Последовало довольно долгое молчание, а затем дверь тихо скрипнула, и на крылечке показалась… Василисушка!
Я удивленно взглянул на продолжавшего масляно улыбаться Володьшу и вдруг припомнил русскую народную пословицу насчет… любови, которая зла. Василисушка была вполне уже зрелой девицей удивительно маленького роста и удивительно пухленькой… Такой, знаете, про каких говорят, что у них щеки из-за спины видны! Темные живые глазки, просверкивающие в маленьких щелках, образованных щечками и надбровными дугами «красавицы» уставились в меня, словно изюмины из сдобной булки.
Я тоже присмотрелся к пассии Володьши, что-то в ее облике было явно не так!
Несколько секунд мы помолчали.
Наконец, внимательно меня осмотрев и, видимо, удовлетворившись этим осмотром, «красавица» вдруг задорно улыбнулась и громко спросила:
– А кто тебе эта девчонка?!
Ответить я не успел, поскольку в разговор немедленно вмешался старший лейтенант:
– Вы, гражданочка, не задавайте пустопорожних вопросов, а отвечайте по существу!! Пробегала мимо вашего плетня девушка, и если пробегала, то в какую сторону?!
Хозяйка бросила на представителя власти короткий недобрый взгляд, и снова посмотрела на меня. Еще несколько секунд мы разглядывали друг друга, затем она машинальным движением почесала живот и совсем уже собралась что-то сказать, но на этот раз ее перебил Володьша, запевший своим масленым тенорком:
– Василисушка, краса моя писанная, не вынесешь ли водички?.. Так пить хочется!..
«Красавица» недобро взглянула на приставучего мужика и коротко кивнула в сторону колодца:
– Вон тебе водичка, из ведерка похлебаешь!.. – А затем, стрельнув глазом в сторону Макаронина, добавила. – И дружка свово захвати, того что «гражданочкой» обзывается!
– Кто обзывается!! – Взвился было наш «силовик», но вдруг повернулся к Володьше и быстро пробормотал. – Слушай, пойдем, правда, водички хлебнем, а то в горле сушь, как после Первого мая!!
– Как после чего?! – Разворачиваясь в сторону колодца, поинтересовался Володьша.
– После Первого мая, – повторил Юрик, укладывая свою ручищу Володьше на плечи и увлекая того к вожделенному источнику, – праздник такой… солидарности всего рабоче-крестьянского!