Драконовы сны - стр. 12
Телли остановился, скривил губы и дунул на челку.
– Да это… ты ведь тогда к Рудольфу заходил. Вот я и… – он умолк.
– Ну, – подбодрил его Жуга, – давай, договаривай.
– Рудольф, он это… Дом свой это… заложил. Он уже не торгует, жить ему не на что, вот и заложил. Городу. Лавка у него там раньше была.
– Какая лавка?
– Обыкновенная. То-се, купи-продай. Старье всякое.
Жуга ответил не сразу.
– Что, и краденое скупал? – Телли потупился. Кивнул. – Н-да. Ну ладно. Хотя, постой. Говоришь, заложил городу? Хм…
Жуга огляделся, шагнул в сторону и тронул за рукав проходившего мимо горожанина в сером суконном плаще.
– Эй, приятель, где тут у вас магистрат?
Поздно вечером в двери дома старьевщика Рудольфа постучались, и стучали до тех пор, пока он не открыл. На пороге стояли двое – рыжий незнакомец, приходивший нынешним утром, и белобрысый мальчишка лет десяти.
– Опять ты, – хмуро сказал Рудольф. – И этот еще… Я же сказал еще днем – уходите!
– Знаешь, Рудольф, – проговорил негромко рыжий, – я бы много чего мог тебе сказать в ответ, но может, ты нас все-таки впустишь?
– Что? Черта с два! Убирайтесь из моего дома!
– Как бы тебе сказать, – странник помедлил, потер подбородок. – Видишь ли, этот дом… уже не твой. Вот, – он вынул из рукава и развернул перед лицом старьевщика лист пергамента.
– Я выкупил твою закладную.
Рудольф молчал, ошеломленно глядя на подписанный, с печатью бургомистра на сургучном кругляше документ.
– Так ты нас впустишь, или нам стражу позвать?
Помедлив, тот шагнул назад.
– Черт бы вас побрал… Ну ладно, заходите.
– Вот и хорошо, – промолвил странник, входя. – Меня зовут Жуга.
– А меня – Телли, – сказал мальчишка.
А за миг до того, как дверь закрылась, в дом проскользнула еще одна тень, длинношеяя и хвостатая, и старьевщик сдавленно вскрикнул:
– Господи Исусе! А это еще кто?!
– Не боись, это Рик, – поспешил заверить его Телли. – Он не кусается.
Дракошка подошел к горящему камину, пару секунд смотрел на тлеющие угли, затем свернулся на плетеном круглом коврике в зеленый сплюснутый калач, удовлетворенно вздохнул и закрыл глаза.
Бледный как мука Рудольф медленно опустился в кресло и зашарил по столу, нащупывая бутылку.
– Мамочки мои… – пробормотал он, неотрывно глядя на дракончика. – Ох, мамочки…
Жуга хозяйским взглядом оглядел помещение и обернулся к Телли.
– Закрой окно, – сказал он. – Дует.
СТАРЬЁВЩИК РУДОЛЬФ
«Радоваться, когда потакают, и огорчаться, когда перечат – в природе каждого, в ком течет кровь.»
Жердочка Для Птиц
Нормально выспаться Жуге в ту ночь так и не удалось – старый тюфяк, набитый гороховой соломой, который травник отыскал на чердаке, был отсыревшим и ужасно пах мышами. Телли взять его не захотел, завернулся в дырявое войлочное одеяло и устроился на лавке. У Рудольфа, конечно, была кровать, и гость по городским обычаям вполне мог рассчитывать на место на ней, под одним одеялом с хозяином. Проблема заключалась в том, что Жуга чувствовал себя здесь кем угодно, только не гостем. Он вообще испытывал неловкость от того, что столь бесцеремонно вторгся в дом старьевщика, и отвоевывать у старика кровать посчитал для себя делом низким и недостойным. В конце концов, любая наглость имеет свой предел! От всех этих мыслей у травника к утру ужасно разболелась голова, он встал с рассветом, распахнул окно и вывесил тюфяк проветриться, после чего вернулся в комнату, где ночевал, и осмотрелся.