Драконовы поцелуи, или Фиктивная пара для некроманта - стр. 31

Холод. Приятный, ласкающий, нежный. Вот, что я ощутила.

Я падала, падала в безоглядную черную бездну. Знала, что будет очень больно, если я разобьюсь.

Но сейчас я просто наслаждалась этим полетом, который и есть – настоящая жизнь.

– А вот о том, что будет дальше, я расскажу тебе прямо с-сейчасс. Коротко и понятно. Обе с-стороны должны знать суть с-сделки… А потом вы, моя шустрая леди, отправитесь отдыхать…

Засмеялась зелёная тьма чужих глаз.

Небо покусай дракона.

Тиарграт Кальсиар

Он проводил взглядом удаляющуюся по дорожке фигурку девушки, ощущая, как дракон медленно раздирает его внутренности в клочья, стремясь выглянуть наружу и покрасоваться.

Его не показали, им пренебрегли!

Им – грозным, невероятным, красивым, устрашающим созданием! Им – бушующим штормом, драгоценным Опалом в оправе клана!

Как его смеют не пускать к ней? К той, у кого нежный голос и мягкие руки. К той, что смотрит глубокими карими глазами, на дне которых мелькает колдовская искра. То золотая, то мшисто-зеленая.

К той, что разбудила в нем-человеке нечто поразительное.

Нет, он вовсе пока не желал обладать ею. Это не было любовью с первого взгляда. Но, когда она врезалась в него на балконе и ноздрей коснулся аромат берёзовых поленьев в костре, яблок и земляники – когти сжались сами собой.

Он нуждался в ней в этот момент. Как будто омертвевшее сердце встрепенулось и слабо дернулось.

Предыдущие девицы были просты. Понятны, глупы, омерзительны.

Они искали удовольствия и денег.

Он не хотел быть источником ни того, ни другого.

Страсть… без нее некроманты могли прожить.

Но сейчас было иначе.

Шея и плечо зудели, и ему необязательно было раздеваться, чтобы осознать – метка связи проявилась.

Магическая связь. Словно она была его парой. Словно это было реально.

Бред. Связь возникала при заключении сделок, при принесении клятв и нерушимых обязательствах. Ей необязательно было быть истинной.

Тиарграт никогда не был меценатом. Он не стремился творить добро всем нуждающимся. Он не желал, чтобы его понимали и не стремился объяснять свои поступки. В этом мире такие поведение сочли бы слабостью и безумием. Он не мог позволить себе быть слабым.

Не мог. Но снова и снова хотел удержать в руках зыбкое ощущение девичьего тела, ее тепла, ее улыбки.

Повел себя как юнец, только из гнезда выпавший. Правда какое-то безумие. Как можно жить с такой ядерной смесью чувств, которые разрывают тебя изнутри и заставляют поглупеть? Никогда в жизни он бы не посмел обидеть беззащитную женщину. А тут взялся ее проверять.

Почему? Потому что поверить в истину было слишком… А ошибиться – ещё больнее.

Холодный промозглый воздух прочищал разум. У ближайшего фонаря к нему присоединилась стайка бабочек, Мертвых голов. Суеверные крестьяне, да и многие горожане, считали их вестниками смертей и несчастий.

Мерцающие фиолетовой искрой магии крылья и узор на них, напоминающий череп.

Романтика по-некромантски.

Ночью было спокойно. Ночью он мог не тратить время на людей вокруг. Мог не пытаться казаться тем, кем он никогда не был.

– Ах, какая же мрачная красота в этих маленьких людских подворотнях, – прошептал, издевательски улыбаясь себе под нос.

Носок сапога поддел камень – и тот канул во тьму без звука.

Девочка-девочка. Да и наплевать, что ты там утаила и что скрываешь о своей жизни. Я тебя любой приму.