Драконов бастард - стр. 74
– Попутного ветра мы ждем, – презрительно выплюнул капитан Калабонгот и добавил что-то нелестное по-архаддирски. – Магик из маяка предсказал, что с закатом выйдем.
– Так он еще и метеоролог… хотя если он следит за перемещением птиц, то это совсем не…
– Фордевинд! – прогремело над палубой.
– Все на борт! – рявкнул капитан. – Убрать сходни, отдать швартовы, поставить паруса! Живее! Если упустим ветер, я обвяжу вас, скину в воду – и будете тащить судно на себе, как поганые дельфины!
Так, поймав парусами фордевинд, «Фредерика» вышла из бухты Тальдебона и взяла курс на север, через Седое море.
– Господь-Кузнец всевеликий, как же я ненавижу эту проклятую песню! – простонал Томех.
А тем временем над палубой разносилось:
Матросы «Фредерики» знали и другие шанти[29], но отчего-то «Несчастный Джори» нравился им больше всех. Песня могла насчитывать десятки повторяющихся куплетов и припевов, в которых менялись лишь имена избранниц Джори, так что запомнить ее было несложно, а постоянное напевание одного и того же бойкого мотива с одним и тем же ритмом помогало слаженнее работать. Немолодой боцман сидел на бочке с питьевой водой, куря трубку и распевая, собственно, основной сюжет песни, а команда хором вставляла между его куплетами нужный припев. Раз за разом «Несчастный Джори» разносилась над волнами Седого моря, и некоторые пассажиры уже начинали поскрипывать зубами.
Когда же боцману, а по совместительству главному шантимену[30] «Фредерики», и самому надоедала эта песенка, вместо приговора очередной несчастной девице он пел:
И верно, ведь скалута, или «смерть шлюх», как ее еще зовут, – это срамное заболевание, которое быстро пожирает женщин, но в теле мужчины развивается довольно лениво и долго не дает о себе знать. Но когда все-таки дает, гениталии переносчика распухают и краснеют, начинают сочиться гноем и причиняют страшную боль даже при легком касании, не говоря уж о тех муках, которые испытывает больной при мочеиспускании. С такой-то ношей о мореходстве точно можно забыть. А вот если бы Джори хранил верность первой своей избраннице и меньше общался с портовыми проститутками Хвостового архипелага, то, возможно, не подцепил бы этой гадости, и песенка о нем была бы короткой да счастливой.