Драконий отбор, или Пари на снежного - стр. 10

А мне совсем не до смеха.

— Шаи, у тебя синяк на лице! Ты снова подрался? — Я все же приподнялась. Ощущая, как голова разом стала чугунной, и в нее изнутри постучали молотом. Зазвенело в ушах, в черепной коробке, и комната заметно покачнулась. Пришлось зажмуриться и снова открыть глаза.

Шаи уже не было.

Я поднялась. Обхватила голову руками, иначе мозг пытался покинуть ее, многострадальную.

— Шаи! — начала, войдя в кухню. Брат разливал кипяток по стаканам. Даже не обернулся.

— Я с тобой разговариваю. Ты снова подрался? — Устало опустилась на стул. Как же раскалывается голова!

Шаи поставил стакан на стол передо мною и щелкнул меня по носу.

— Сам разберусь, сестренка, не маленький.

— Твои разборки до добра не доводят! — Я дрожащими руками обняла горячую тару. Меня колотило. Не расплескать бы.

Первый же глоток обжег язык, но блаженной влагой протек по горлу. И даже в висках затихло.

— Выпей! — Шаи протянул таблетку. Сунула ее в рот. — Что обмывали?

Я уткнулась в стакан. До сих пор не рассказала брату ни то, что рассталась с Халлом, ни о предательстве Акиры, и уже тем более о том, что вылетела из «Койота». Потому что именно от последнего зависело наше финансовое состояние. И учеба брата в престижном колледже, и наше с ним будущее.

А еще я молчала, потому что очень хорошо знала характер Шаи. Он начнет заступаться за честь сестры. Мы слишком близки. Шаи всегда был для меня больше, чем просто младший брат.

Близкий друг, он же совесть — очень говорливая. А еще разум и хладнокровие, которые меня зачастую оставляли.

Причем работало это только в моменты, когда со мной велись нравоучительные беседы. Сам Шаи хладнокровностью и благоразумием не страдал, это, видимо, было семейное. Сейчас брат смотрел на меня с интересом, а я глядела на горячий напиток в собственном стакане. Коричневый, с молочным ободком по краю. Да, вот такая привычка — пить с утра какао. И пусть хоть кто–то скажет, что это несерьезно.

Шаи молчал. Ждал, пока я отвечу.

Что я должна была ему рассказать? Акиру он никогда не любил, считал ее ванильной девочкой с замашками нарршари. Зато с Халлом у него были хорошие отношения. Даже удивительно, что брат до сих пор не в курсе нашего расставания. Ведь раньше Халл часто ему названивал. Когда я была нужна.

Нужна. Слово–то какое — потребительское. Но ведь так оно и было. Финиш наших отношений сводился к тому, что я была нужна.

Теперь эта необходимость закончилась.

Я посмотрела на Шаи. Промолчу. Он поймет, что все не так просто, и второй раз не спросит. Сейчас не спросит. Знает меня, сама все расскажу, когда смогу это сделать без слез и истерики.

— Что с учебой?

— Норма! Хвостов нет, — кинул коротко. Положил на хлеб толстый кусок ветчины и отправил в рот.

— Ты бы сел!

— Стоя больше влезет! — Брат быстро прожевал, торопливо запив какао. — Я побежал! Вечером не жди, я у Дайки.

— Смотрю, у вас все налаживается.

Он подмигнул.

— Все расскажу… Потом… Завтра!

— А синяки у тебя тоже из–за Дайки? — поинтересовалась в спину уходящего Шаи. Он остановился. Оглянулся и улыбнулся мне. Так, как только он умеет. Тепло и по–детски.

— Таша, я уже не маленький. Я сам разберусь… — Вернулся, чмокнул меня в щеку и торопливо покинул кухню.

А я осталась.

Не маленький.

Для меня Шаи всегда будет ребенком. Я забрала его из детского дома, как только закончила институт.