Драконий оборотень - стр. 10
Староста еще немного поколебался, но смирился с неизбежным и с обреченным видом широко раззявил рот.
Я заглянула внутрь.
– Ого, да тут дупло! И большое… Болит, наверное?
Староста утвердительно и жалобно замычал.
– Ну так обезболь его, – распорядилась мать.
Я сосредоточилась, восстанавливая в памяти стандартную формулу обезболивания, но, внезапно передумав, остановилась. Нет, пожалуй, сделаю лучше – сначала обезболю, а потом заращу дупло. На ходу меняя плетение заклинания – а точнее, вплетая одно в другое – я слегка прикрыла глаза и мысленно коснулась больного зуба. Староста вздрогнул. Я завершила формулу и посмотрела на результат. Потом бросила на мать растерянный взгляд и снова посмотрела.
Видя мое замешательство, мама поднялась со своего места и тоже заглянула старосте в рот.
– Ого! – после короткой паузы несколько задумчиво протянула она.
Староста, не понимающий, естественно, о чем речь, в панике закатил глаза. Мы стояли над ним, неподвижные как две статуи, изучая результат моих трудов. Зуб, подвергшийся лечению, выделялся среди остальных, обломанных и пожелтевших от времени, словно золотой гривенник среди медяков. Видя, что старосту вот-вот от ужаса разобьет паралич, мама решила-таки разъяснить ему ситуацию.
– Ну поздравляю, любезный, – проговорила она, еще раз удивленно качнув головой и отходя от стола. – У вас теперь совершенно новый, молодой и здоровый зуб.
– Как ты это сделала? – спросила она после того, как мы вышли на крыльцо. – Ты ведь, можно сказать, вернула его зубу первозданный вид! Хотя, сильно сомневаюсь, чтобы его зубы когда-либо были в таком прекрасном состоянии… Неужели стандартные заклинания на такое способны?
Солнце к этому времени достигло зенита. Наши лошади, неосмотрительно привязанные нами к вкопанному посреди двора столбу, уже отчаялись добраться до спасительной тени и теперь обреченно жарились на солнцепеке. Я подошла к своей Искре и, извиняясь, легонько похлопала ее по морде. Ответом мне был взгляд, полный немой укоризны.
– Хотела бы я знать… – рассеянно пробормотала я.
Подобного эффекта не ожидал никто, включая старосту. Только последнего, в отличие от нас, полученный результат ничуть не вдохновил. Он то краснел, то бледнел, то покрывался пятнами, осыпая нас не вполне искренними, на мой взгляд, благодарностями – и, похоже, был бесконечно рад, когда мы, наконец, убрались из его дома. Все это произвело на меня довольно нехорошее впечатление. А если добавить к этому еще и замеченные мною ранее косые взгляды… Было такое впечатление, будто он ожидал, что взамен зуба я потребую себе его бессмертную душу.
– По-моему, они знают.
– Что? – Судя по рассеянному взгляду, мать все еще была под впечатлением проделанного мной стоматологического трюка. – Ты о чем?
– По-моему, они знают, что со мной не все в порядке, – повторила я.
– Чепуха! – отмахнулась она. – Откуда им знать? Они – здесь, мы – в замке… И потом, что значит «не все в порядке»? Ты совершенно нормальная девушка – и, при том, необычайно одаренная!
Я только вздохнула. Что толку твердить ей, что шила в мешке не утаишь! Если мама вбила себе что-нибудь в голову, переубедить ее не представлялось возможным. Вот и сейчас, она была твердо уверена, что со мной все нормально, несмотря на повторяющиеся время от времени трансформации, и все мои попытки убедить ее в обратном не приносили результата. Ее главным контраргументом каждый раз было: «Ты ведь жива и здорова? Значит, все в порядке!»