Дракон вредный, подвид мстительный. Книга 2 - стр. 13
– В каком? – на лицо Эрвина набежала туча, словно Хранитель – последнее существо кому можно доверять.
– Собрать энергию, которая пролилась из разрыва в грани. Она выпадала в виде монет. Кстати, вы на то место тоже приходили. Помните звёздную ночь, дно ущелья, и… мы с Янтарчиком ещё за камнем тогда прятались, а вы нюхали воздух и подозрительно косились по сторонам?
Лицо директора стало таким… таким… Но желания сбежать не возникло! Зато появилось чувство неловкости перед Янтарным. С другой стороны – а какие проблемы может доставить директор могущественному духу? Ведь явно никаких.
Не дожидаясь вопросов Эрвина, я добавила:
– Только те монеты оказались заразными. У меня от них… специфическая кожная реакция.
Думалось, лорд сейчас отшатнётся, ведь больных никто не любит. Он же наоборот подался вперёд и вид приобрёл немного зловещий:
– Реакция на коже? Какая?
Вдох, выдох, и да, я всё-таки призналась:
– Чешуя, лорд директор.
Он не удивился и потребовал:
– Покажи!
И вот неловкость: чешуя была, причём прямо сейчас, но…
– Вы не сможете её разглядеть. Она невидимая.
Тут я порозовела – внезапно подумалось о том, как весь мой рассказ выглядит со стороны. Болтаю с невидимым Хранителем, собираю для него невидимые монеты, вижу невидимую энергию и нематериальных кшэрров, а ещё у меня руки покрыты невидимой чешуёй.
Звучит же как сумасшествие! Разве можно в такое верить?
Только директор почему-то не смеялся. Взирал пристально и с таким видом, будто чуял правду. Или наоборот – мог с лёгкостью уловить ложь, и сейчас точно знал, что не лгу.
– Где именно твоя невидимая чешуя? – Ха! В голосе эр Форса всё-таки прозвучали нотки тоски. Этакого глухого обречённого страдания.
Поколебавшись, я сняла китель, поддёрнула рукава рубашки и протянула к нему руки.
Странный жест.
То есть обычный, но получился странным!
Но дальше хуже – Эрвин перехвати мои запястья и уставился на идеально гладкую, в его видении, кожу. В миг, когда дракон хватал, я ощутила лёгкий удар – словно слабой магической молнией шибануло.
А вот когда эр Форс отпустил одну руку и всецело сосредоточился на второй, возникло стойкое ощущение, что тему чешуи пора закрывать.
От мужского взгляда сначала становилось неуютно, а потом эр Форс провёл пальцем от запястья и до сгиба локтя, и что-то внутри перевернулось. И чешуя из серебристо-прозрачной стала вдруг изумрудно-зелёной и насыщенной.
Я попыталась выдернуть руку из захвата, а Эрвин рыкнул:
– Стой!
Сказал, ухватил крепче прежнего и придвинулся, обдав ароматом приятного мужского парфюма. Он принялся гладить участок кожи и впиваться взглядом. Чешуя под этим его напором продолжала зеленеть.
Пока Эрвин смотрел на руку было ещё терпимо, а когда он поднял голову, демонстрируя изменённые вертикальные зрачки, я отпрянула, невзирая на захваты.
Вцепилась в стакан с напитком и принялась рассказывать про кшэрра – как тот появился, как напитался энергией подпространства и чёрной тенью умчался в лес.
Про возвращение кшэрра Эрвин знал и без меня. Монстра в проявленном виде директор тоже видел…
Единственное о чём я в итоге умолчала – об эпичной сокровищнице Янтарного духа, Храме обретения и найденном в лабиринте ключе.
– М-да, – прокомментировал Эрв.
Он заложил руки за голову, откинулся на спинку дивана и устало прикрыл глаза. Молчал долго. Очень долго! А в итоге хмыкнул: