Дракон проснулся - стр. 41
— Она постарела без меня.
— Конечно, Дэниэл, она слишком долго жила без вас, но со страхом, что однажды вы вернётесь. Он свёл её с ума и лишил жизни. Так что, можно сказать, вы отомщены.
Это была Геранта, изображённая в полный рост. Она стояла у мраморно-розовой колонны и задумчиво смотрела на меня, будто вопрошая: «Чем ты сможешь меня удивить?» Пресыщенность во взгляде всегда была ей присуща, но сейчас я бы мог поклясться, что уловил в её лицо что-то ещё.
Сжатые челюсти, фальшивая улыбка, скрещённые руки, сжимающие розу цвета пастели и некая небрежность в ниспадающем платье, так не присущая Геранте раньше, наводили на мысль, что она несчастлива больше, чем хочет показать. Ранее моя любимая, за которую я бы отдал половину оставшихся земных лет, любила строить из себя жертву, отдающую своё сердце и тело победителю, но на самом деле всегда сама выбирала мужчин.
Однажды она выбрала меня — крылатую диковинку, непохожего на других мужчину, ведьма захотела испытать страсть и влюбила меня бесповоротно. И вот теперь я остался тем же, кем был, а она постарела. Дело было не в морщинках вокруг глаз и рта, не в усталости во взгляде полуопущенных век, а в поникших плечах, во всей позе, говорившей: «Успокойте меня, скажите, что всё будет хорошо, но я, право, не поверю».
— Я вернулся.
— А она уже нет, — усмехнулся Лаветт за моей спиной, но не успел он закончить говорить, как я развернулся и врезал ему под дых.
На лице лорда мелькнуло удивление, а потом рот скривился от боли, он завалился набок, ударившись о стул и падая, увлёк его за собой. На шум сбежались слуги, но лорд, приподнявшись на локте, держась за впалую грудь и кашляя, оставляя на полу капли тёмной крови, похожей на вишнёвое желе, махнул рукой, и вскоре мы снова остались одни.
— Взгляните на другую картину, господин, — задыхаясь и сипя, проговорил он.
И всё же мне хотелось ударить его вновь. Кем бы ни была для меня Геранта, чтобы ни сделала, это счёты только между мной и ею. Никто больше не встанет между нами!
— Там, за холстом, — Лаветт встал на колени и, опираясь на стол, поднялся на ноги.
Я обернулся туда, куда он показывал. Молчаливые слуги уже внесли второй портрет, чуть меньший по размеру, чем первый. Я быстро подошёл к нему и сдёрнул ткань, закрывавшую полотно.
Изображённая на нём дева была очень похожа на Геранту, такая же дерзкая, броская, такая же нездешняя с чуть раскосыми очами, жадными, холодными звёздами, которым хочется поклоняться, и в которые хочется смотреть, пока не потеряешь себя, а в ответ получишь лишь равнодушное:«Быть может».
И всё же другая. Цвет волос, более тёмный, чем принято у местных красавиц, но светлее, чем носили восточные дамы, мягкость черт, белая кожа, чуть загорелая на солнце — всё выдавало в ней примесь местной крови. Это была не Геранта, но если бы я встретил изображённую на портрете в толпе, то не прошёл бы мимо и захотел узнать её имя. Услышать голос, получить лёгкое пожатие руки.
— Кто она? — спросил я через плечо.
Меня не волновало состояние хозяина, я хотел получить немедленный ответ.
— Ниара Морихен, принцесса крови, правнучка Геранты.
Я смотрел и смотрел на неё, будто сейчас дева с портрета могла ожить и опровергнуть слова лорда. Но вместо неё заговорила другая, неслышно вошедшая и осмелившаяся подойти ко мне на расстоянии вытянутой руки: