Дракон на мою голову: Воровка с секретом - стр. 28
– Ты – трус! – выпалила она. – Предатель! Ты… – пилила грозным взглядом Гедеона, а потом, растворившись на месте, оказалась перед ним и врезала пощёчину: – Ненавижу!!! Предатель!!!
Юст ничуть не разозлился. И даже не остановил. Он понимал её злость, разочарование и боль. Сам когда-то переживал подобное опустошение. А она… Столько лет она выживала, и тут появился мужик и сообщил, что её папа.
У неё шок! Эмоциональный стресс.
И у него тоже – дело не в боли, не в силе ребёнка, а в том, что не ожидал её магического манёвра. Это пугало и восхищало одновременно.
Стояла вроде в другом конце комнаты и бах – уже перед ним.
Ему бы с его воровскими делишками такую способность – эх, развернулся бы.
Пока размышлял, девчонка, раз за разом, била его по лицу. Проклинала и ненавидела. Вошла в кураж, и изливала свою боль, нажитую годами. Хлестала, пока едва не рухнула от бессилия.
Гедеон позволил ей выстрадать момент. Принял на себя вину её семьи, впервые ощутив нужность. Пусть как подушка для битья, зато нужная и полезная.
Что ж, отец с таким акцентом, значит так.
Папы разные нужны! Папы разные важны!
– Ну-ну-ну, – неуклюже придержал девочку, чтобы не упала.
И тут она поразила – бросилась ему в объятия, уткнулась носом в грудь и зарыдала.
Гедеон растерянно стоял и косился на Мэрика, нет-нет, да и поглаживая Рому по голове, успокаивающим жестом.
Мэрик внимательно следил за странной потасовкой, потом за странной сценой примирения и отчётливо понимал, что момент давался всем очень тяжело. И даже ощутил некое неудобство, словно подсматривал что-то личное и семейное.
Зато теперь точно знал, что всё было сделано верно…
Чтобы не мешать воссоединению «семьи» и не смущать Гедеона, который не желал признавать, что он гораздо мягче и сердечней, чем хотел показаться, чародей тенью выскользнул из комнаты.
ГЛАВА 9
– Только посмей что-нибудь сказать, – пробурчал Гедеон, спустившись вниз постоялого двора и отыскав в столовой Мэрика, и то, предварительно убедившись, что Рома спит.
После психологического срыва она проплакала с полчаса, цепляясь за него, точно утопающий за палку, а потом позволила ему перенести себя на руках на её постель.
И даже разрешила её укачивать, говоря какие-то дикие и чуждые для него нежности.
Гедеон извинялся за то, чего не делал, ну или отчасти делал. Обещал больше не предавать. Клялся, что теперь они будут семьёй…
А только она уснула, вздохнул с облегчением, хотя на сердце было тяжелее не придумаешь, и накрыл одеялом, чтобы ей было удобней и теплее.
– Хорошо, – кивнул чародей, но Гедеон, скрипнул зубами, даже в этом высматривая подвох:
– И никогда не напоминай…
– Как скажешь, – слишком быстро соглашался на всё Мэрик, словно обещание для него ничего не значило. И тут же уточнил: – Она уснула?
– Да. У меня настроение – напиться, – покосился на дородную женщину, идущую между столиками с подносом. Кувшин, чаши, тарелки с едой.
– Не стоит, – предостерегающе отозвался чародей. – Но здесь отменный квас и жаркое.
– И как, по-твоему, я должен обзавестись замком и… женой? – уже была глубокая ночь, когда Гедеон решился заговорить об этом с Мэриком.
– Замок ты выиграешь в карты, – поразил планом чародей. – Помнится, ты в этом хорош. А вот Серж Аве Рух – не очень, но до чёртиков азартен, что ему уже стоило целого наследства, – значимо добавил чародей, намекая насколько в курсе дела проблем и слабостей владельца какого-то замка.