Dragon Age. Украденный трон - стр. 39
Вернувшись к костру, он наконец-то впал в беспокойное забытье, в котором не было снов – лишь мелькали обрывки жутких видений. В полудреме ему почудились шаги, он встрепенулся и обнаружил, что уже наступило утро. Сквозь кроны деревьев проникали тонкие лучики солнечного света, а от костра опять остались одни головешки. Все их раны, ушибы и ссадины чудесным образом исцелились, а рядом были сложены дорожные припасы – два плаща, оружие, отнятое долийцами, и мешок, в котором лежали ломтики хлеба, ягоды, полоски вяленого мяса и блестящее краснобокое яблоко.
Хижина оказалась совершенно пуста – только пыль да труха по углам, словно здесь уже много лет не бывало ни единой живой души. Мэрик и Логейн обшарили все вокруг, но от ведьмы не осталось и следа. А еще исчезла импровизированная могила. Похоже, теперь они вольны были уйти.
На то, чтобы выбраться из Диких земель, ушло четыре дня. Ведьма сказала Мэрику, что они отыщут нужную дорогу, как только отойдут от ее хижины. И верно, не прошло и часа, как впереди на дереве зачирикала синешейка. Ее появление здесь казалось настолько неуместным и пела она так сладко, что беглецы не могли не обратить на нее внимание. Едва они подошли ближе, птица перепорхнула на соседнее дерево, и так продолжалось, пока Логейн не сообразил, что им указывают дорогу. Тогда они уверенно двинулись следом. Когда синешейка появилась и на следующее утро, сомнений уже не осталось.
Погода по большей части была благосклонна к путникам – дождь лил только в первую ночь, а остальные ночи были прохладными, но сухими. К Мэрику очень скоро вернулась прежняя говорливость. Логейн грозился отобрать у него плащ – вот продрогнет как следует, авось опять примолкнет, – однако сам сознавал, что болтовня Мэрика его больше не раздражает. Притворяясь безразличным, он исподтишка прислушивался к рассказам спутника обо всем на свете.
Логейн совершенно точно знал, что они идут по тем местам, где хозяйничают долийцы. Не единожды он мог бы поклясться, что чувствует чужой взгляд, но никого в глубине леса не заметил. Эльфы очень хорошо умели прятаться от посторонних глаз, во всяком случае эти эльфы.
Ничего непредвиденного с беглецами больше не приключалось, хотя на третью ночь они вышли к древним, поросшим мхом и травой развалинам. Зрелище было необычное: высоченные каменные арки выгибались, точно исполинские ребра. По всей видимости, когда-то они служили опорой громадному своду. Часть фундамента и длинная каменная лестница уцелели, хотя изрядно растрескались и под напором неумолимой зелени готовы были вот-вот рассыпаться. Мэрик при виде всего этого пришел в благоговейный восторг и довольно долго осматривал и обшаривал руины. Он нашел остатки алтаря, украшенного резьбой, которая, вероятно, когда-то изображала драконью голову. Теперь линии почти стерлись, но принц каким-то образом видел, где могли быть глаза и зубы, и водил по ним пальцем. Вне себя от восторга, он рассказал Логейну, что это, скорее всего, храм древней империи Тевинтер, возведенный в те времена, когда ее армии вторглись в южные земли и вели затяжную войну с варварскими племенами. То, что этот храм, пусть и разрушенный, сохранился до нынешних времен, производило на Мэрика глубокое впечатление. Логейн знал об империи Тевинтер только то, что когда-то там правили колдуны, а он решительно не хотел больше иметь дело с магией. Ему действовала на нервы сама мысль о том, чтобы заночевать в руинах языческого храма, и, хотя Мэрик посмеивался над его суеверностью, он не стал возражать, и беглецы двинулись дальше.