Драгоценность - стр. 4

Ещё когда она была со мной, то брала в гости к некоторым подругам. Я хорошо знала Лидию Матвеевну и, можно сказать, дружила с ней, насколько это возможно между двумя женщинами с почти 60-летней разницей в возрасте. Едва узнав о смерти подруги, Лидия Матвеевна пришла ко мне - поплакать вместе, утешить и предложить переехать к ней.
- Ты ещё несовершеннолетняя, - сказала она. - Думаю, тебе не полагается жить одной. А у меня огромные площади пустуют. Мы привольно заживём вдвоём.
Вы, наверное, думаете, что она превратила меня в Золушку, которая только и делает, что занимается уборкой да готовкой, но - ничего подобного. Лидия Матвеевна сама очень любит поколдовать на кухне. Мыть полы, в силу возраста, ей, конечно, уже тяжело, но у меня это не занимает много времени.
Сама Лидия Матвеевна - тоже необычный человек. В её роду были дворяне, которых сослали в Сибирь во времена революции, но они, по мере возможности, позднее вернулись из-за Урала. Разумеется, Лидию Матвеевну нельзя было назвать чистокровной аристократкой: её предки женились и выходили замуж за простых людей, но голубая кровь чувствовалась во всей её натуре. Как она любила порядок, каким языком разговаривала с любым человеком, даже первым встречным, как тщательно следила за своим внешним видом и гигиеной. Несмотря на почтенный возраст, Лидия Матвеевна носила длинные волосы и каждый день укладывала их в замысловатый, изящный пучок.
Её квартира была настоящим произведением искусства: просторные трёхкомнатные апартаменты с высокими потолками в четырёхэтажном доме сталинской постройки. Обои были сравнительно свежими, но мебель - старинной, с мягким кисловатым запахом, который я обожала. Во всех комнатах было по два окна, да не простых, а арочных. Тут легко было воображать себя принцессой или царевной, особенно с моим пристрастием к древней одежде, выцыганенной ещё у родной бабушки, когда она была жива.
Мы сдали полученную мной по наследству квартиру в аренду и стали жить вдвоём, ни в чём особенно не нуждаясь. Я спокойно закончила школу и поступила на учителя рисования на заочное отделение в Костромской государственный университет. Мне показалось зазорным протирать штаны на дневном обучении: деньги были всё-таки нужны, и я решила пойти работать, а в Ярославле подходящей специальности не нашлось.
Так что я устроилась работать продавцом в галерею изобразительного искусства и ездила на сессии два раза в год в Кострому. Моя жизнь представлялась мне вполне успешной: я жила с близким мне по духу человеком, который стал за эти несколько лет почти родным, занималась любимым делом, не знала большой нужды.
Конечно, порой не хватало на некоторые потребности. Вот, например, в последнее время у Лидии Матвеевны стал ухудшаться слух. Я ходила в аптеку и узнавала цены на слуховые аппараты. Просто космос! Конечно, я старалась откладывать из зарплаты "на чёрный день", но он как правило наступал всякий раз, когда я загоралась желанием прикупить себе какие-нибудь новенькие инструменты для творчества. Краски, кисти, мастихины*...
Слушая шуршание дождя за окном, я как раз размышляла о том, где бы найти дополнительный источник дохода, и вдруг смутно знакомый скрипучий голос вырвал меня из задумчивости, заставив вздрогнуть: