Доверься - стр. 26
— Думаю, здесь нам будет удобнее. Готово! Не то чтобы я сантехник. Фильтр себе подключал сам, но не с первой попытки.
Паша вылезает из-под раковины и выпрямляется. Его джинсы мокрые до колен. Рукава свитера — тоже. Наверное, в мокрой одежде некомфортно.
— Включай воду, будем проверять, хозяюшка! — Эту фразу Адомайтис произносит нарочито громко и выразительно, как будто мы в каком-то ситкоме.
Хохотнув, я несусь в ванную, поворачиваю краники.
— Врубай! — кричу.
— Отлично. Можно пока так пользоваться. Я крут.
— Мастер! Спасибо. У вас все такие умелые в «Айрис»?
Я делаю движение руками, будто в них зажаты скальпели и я провожу операцию.
— Пожалуйста. Я в первой тройке.
— Почему же тогда такой не женатый? — ступаю на опасную территорию, поглядывая на моющего руки Пашу.
Стройный, крайне привлекательный мужчина. Заботливый. И целуется минимум на девятку.
Поджимаю пальчики ног в ожидании ответа.
11. Глава 11
Паша медлит. Явно обдумывает варианты, выбирая получше. Что, наверное, не очень хороший знак. Но об этом я решаю подумать позже.
— Во-первых, мне Матвея хватает, — произносит он наконец.
— Матвей замечательный парень. Наговариваешь.
— Поживи с ним.
— А во-вторых?
— Во-вторых, не все так просто. И… когда в твоей жизни есть это… — Он берет в руки нож со стола и начинает комично им водить в воздухе, заставляя меня вновь улыбнуться, — частенько на остальное времени не хватает. Как ты, наверное, уже заметила. Я или работаю, или устал.
Закончив уборку, я иду в санузел. Выливаю воду, мою руки.
Возвращаюсь и замечаю, что Паша опять смотрит на меня. Как-то жадно. Я сняла колготки, сейчас в юбке перед ним и блузке на пуговицах. В квартире жарко, мы оба трудились и немного вспотели. Судя по тому, как его глаза шарят по моей шее, груди, на Адомайтиса это действует определенным образом.
Мне нужно сходить в душ. Срочно. И Пашу отправить. Потому что сейчас он какой-то слишком домашний, слишком… мой.
Мы сейчас два провокатора.
— Но ведь все зависит от приоритетов, — говорю я беспечно.
— Согласен. Если уж начистоту, восемьдесят процентов офтальмологов проводят жизнь в поликлиниках, выписывая бабушкам очки. — Паша опирается спиной на кухонный гарнитур, и мне отчего-то не хочется, чтобы он уходил. Органично здесь смотрится, на моей кухне. Со своими саркастическими шутками и властными замашками. — Так себе карьера. В бесплатную ординатуру пробиться почти нереально.
— Но ты ведь пробился.
— Только в Москве. Потом вернулся.
— Мне кажется… — Я подхожу к нему на цыпочках, хочу наклониться и понюхать его, но вместо этого кладу ладони на грудь, — ты бы и так не пропал. К тебе была бы самая длинная очередь из бабушек.
Паша тянется, чтобы поцеловать, но я выскальзываю из его объятий. Потому что если он поцелует, то мы точно пойдем дальше.
Пульс и без того частит. Я ощущаю на себе взгляд Адомайтиса ежесекундно.
Пока достаю из шкафа вазу, пока набираю воду, ставлю цветы на стол. Безумно красиво! Вау.
— Как ты относишься к рису с курицей? — говорю бодро. — Мое фирменное блюдо. Полуплов, но в сто раз легче. Для ужина идеально.
— Положительно, — отвечает Паша, улыбаясь.
— Пока я разогреваю, можешь раздеться. Сушильная машина в ванной. Если ты действительно согласен отвезти меня на вокзал, то лучше это сделать в сухой одежде. Все же мороз.