Дорогой скорби: крушение Ордена - стр. 6
В доме он жил с отцом, который являлся одним из служащих неимоверно огромной бюрократической имперской машины, насчитывающих неисчислимое количество чиновников самых разных рангов. Но его отец не был одним из членов высшего эшелона этой машины. Он был простым серым чиновником, выполняющим свою простую и незначительную работу, которая давала ему Империя.
Его отец, после смерти матери Азариэля, так и не успел жениться и жил только со своим сыном. И дом достался ему по наследству от отца, когда Азариэль был досрочно выпущен из детинца, который некогда был на границе Эльсвейра и Валенвуда, но недавно прикрылся из-за недостатка средств.
Юноша не любил вспоминать, как отец оставил его в возрасте семи лет, уйдя по поручению на работе, так и не вернувшись. Воспоминания лежат тяжким грузом в сознании юноши, временами заставляя его проваливаться в пропасть меланхолии. И в особенности последние слова отца – «Подожди, приду, и я сыграю с тобой, работы сейчас много. Я обещаю. Ты только дождись меня» ввергают молодого парня в печаль и рождая боль. Тяжёлые времена, отмеченные дланью серости, медленно освещаются зарей нового дня, и Азариэль чувствует это.
– Нечего думать о прошлом. – Отведя пальцы от шероховатого дерева, в пустоту промолвил Азариэль, невольно вспомнив убийц, словно его память так и ждёт подкинуть повод для грусти.
Его отец погиб от рук местной повстанческой группировки «Сыны Лесов», когда из-за задержки конвоя с повозками решил самостоятельно отнести отчетности по работе в город – Сердце Леса, один из штабов имперской бюрократии на родине лесных эльфов.
– Проклятая Империя, – выругался юноша и с пущей яростью продолжил, исказив прекрасные черты лица в гримасе гнева. – Проклятые «Сыны»…
Разум Азариэля невольно выволок всё, что знает об убийцах отца. «Сыны Лесов» это вам не обычная бандитская группировка, хотящая получить власть в Гринхарте и его местности и желавшей как можно больше награбить и уйти в тень от имперского правосудия. У них имеются свои мелкие политические мотивы, выросшие на какой-то непонятной и безумной философии. Они мечтают о создании вольной местности, где нет государства, где все решается сообща в соответствии традициям. И для этого, они считают, государство необходимо уничтожить, начиная с его марионеток и деятелей, вроде мелких служащих. Но это так считалось, ибо под самыми благородными мотивами обычно скрываются более прозаичные, алчные и жестокие желания, раздуваемые похотью, гордыней и жаждой богатства. Они как любой бандитский клан мечтают о власти и наживе, а идеи свободы насаждали для низших слоёв клана, что б просто получить фанатичных и бездумных последователей, готовых пойти на всё, ради столь сладких идей.
– Как всегда, – в пустоту говорит юноша. – Безумие, жадность, похоть и жестокость, прикрытые благородными «народными» мотивами.
Они «во имя справедливости» грабили и убивали. Жертвами их идей стало неисчислимое количество безобидных людей, которые просто шли через лес без стражи. Их удары были одинаково жестоки, беспощадны и столь же коварны, молниеносны. Выжженные мелкие, без следов «Сынов», селения и развороченные караваны – ничего не могло скрыться от лесных «благородных разбойников».
Хоть они и говорят о благородных целях, но картина ими содеянного совсем иная, показывая истинное лицо. Они ведут себя как обычные разбойники, не на йоту больше, лишь подретушировав свою деятельность красивой идеей лживых, но, как им кажется, священных аспектов новой жизни.