Дорогой скорби: крушение Ордена - стр. 58
– Это ведь не противоречит основным убеждениям Ордена. – Волнительно и запинаясь, начал юноша. – Не отношения, а… я…
– Азариэль. – Грозно прервал рыцарь неофита. – Почему ты замямлил? Почему я читаю в твоём голове сомнения? – И уже более спокойно, будто поучая юношу, рыцарь продолжил. – Вот видишь. Эту слабость могут использовать твои враги. Чувством ты можешь поставить нисколько операцию, сколько сам Орден под угрозу.
– А были ли такие случаи? – Обессилено вопросил Азариэль, стараясь хоть как–то отстоять свою правоту. – Чтобы кого-то губили их чувства?
– Было множество случаев в древнейшей истории, а потом и в древнем периоде Ордена, когда братья и сёстры предавали его во имя чувств, преследуя мелкие цели. Их совращали великие иллюзионисты, некроманты и эфирные сущности, под самыми различными предлогами. И не было страшнее, чем встретить боевого брата или сестру в бою на противоположной стороне. Этих моментов было неисчислимое множество, которых перечислять можно до вечера. Но один случай, который поставил само существование Ордена под угрозу существования, принял такой размах, что после него и решили установить такие правила. В конце концов всё так надоело, что с чувствами, любовью и семьями внутри Ордена было решено покончить. Тех, кто в те стародавние времена не хотел мириться с новым порядком просто попросили покинуть ряды Ордена и никогда о нём даже не вспоминать.
– Вы можете рассказать об этом случае? – Заинтересованно вопросил юноша.
– Нет, это тайна Ордена, кстати, которую тебе может, когда-нибудь, поведает Регент, но это навряд ли. О ней знает ничтожное количество и я говорить тебе ничего не буду.
– А как вы узнали? – Не унимаясь, спросил парень. – Про тот случай?
– К сожалению, это тоже тайна. – С сожалением выдал рыцарь.
– Скажите, господин Ремиил, у вас хоть когда–то, выдавался шанс уйти с кем-нибудь из Ордена? – С еле заметной улыбкой на лице спросил Азариэль.
Рыцарь тут же обратил к парню свой яростный и осуждающий взгляд, переполненный еле сдерживаемого гнева, отчего у юноши, внутри всё помутнело и захотелось съёжиться. Но тут, же всё пламя в глазах угасло и осталось пепелище, наполненное душевным холодом и бездонной пустотой.
– Да. – Чуть ли не обессилено выдавил из себя рыцарь и чуть припустил голову, а после вынул из кармана какую–ту скомканную бумажонку и протянул её Азариэлю. – Вот, держи, почитаешь позже, и моя просьба больше не говорить на эту тему. – Строго сказал Ремиил, передав это письмо юноше.
– Хорошо. Сказал Азариэль и свернул письмо у себя в кармане, поняв, что на эту тему лучше со своим наставником не разговаривать.
– Отлично, а теперь быстрее пошли к Регенту. – Строго кинул Ремиил и ускорил шаг.
И буквально через несколько минут ходьбы через огромное поле они подошли к огромной башне Великой Цитадели. Ремиил и Азариэль стояли возле огромных, массивных врат, ведущих внутрь этой башни. Вообще, в башню неофитам и крестьянам можно было приходить только по приглашению самого Регента.
Ремиил легко толкнул массивные врата, и огромные двери как по маслу отворились. Главная башня так же прекрасна, как и прежде, в начищенном чёрном мраморе так же можно увидеть собственное отражение. На рыцаря и неофита смотрят прекрасные витражи, отлично выделанные фрески, красочные картины и отдельные трофеи: всё это появилось относительно недавно, когда Регент решил сделать некоторую реставрацию свой башни, на вырученные деньги от одной операции, поступившей от самого императора Тамриэля.