Размер шрифта
-
+
Дорогие сердцу лица - стр. 7
Скрылся, не простясь.
По селу пошел я.
Шумно веселясь,
Пел шутник частушки
И дудел в рожок.
Спорщик спорил с кем-то.
И молчал – пророк.
1976
«Еще со сном в обнимку…»
Еще со сном в обнимку,
Но все же наяву
Ступаю на тропинку,
На росную траву.
На камушки ступаю.
И, как проводнику,
Я свету уступаю
Дорогу к роднику.
За ним шагаю следом,
Как самый лучший друг.
Необозримым светом
Все залито вокруг.
Вдали вдруг заблистало —
Да это же родник!
Еще светлее стало
На удивленья миг!
2006
«Отвергнутый собраньем птичьим…»
Отвергнутый собраньем птичьим,
Восставший против вожака,
Глядит, как лебеди привычно,
Согласно входят в облака.
«Ужели эта говорильня
Сильней меня и мой удел —
Смириться?» И, расправив крылья,
За стаей молча полетел.
Все выше, круче поднимался,
За стаей пристально следя.
В самом себе засомневался?
Или – уверовал в себя?!
1976
«Был ясен бор…»
Был ясен бор.
И я был скор.
Олень просился сам на мушку,
Шел, величавый, на опушку, —
Склонялись ландыши у ног.
Я был готов нажать курок,
Как вдруг увидел: метрах в ста
Застыл художник у холста!
1966
«Продам ружье…»
Продам ружье —
Куплю свирель.
И в лес пойду
С Кузьмою-плотником.
И стану другом
Для зверей,
И стану недругом
Охотникам.
1970
«Ударит ветка по плечу…»
Ударит ветка по плечу,
Ударит хлестко, резко, больно.
Замешкаюсь и – отскочу.
«Ты чо?!» – вдруг выкрикну невольно.
Рукой схватившись за плечо,
Не понимая, как в угаре,
Шепчу растерянно: «Ты чо?!» —
Как будто человек ударил.
1975
«Простите, буйные отавы…»
…Простите, буйные отавы,
Прости, засохшая трава,
Что первую любовь оставил,
А ведь она была права.
…Прости мне, что не усомнился
В тебе, дорога. Скорбь свою
Таил; злословию дивился;
Все, что имею, – отдаю.
…Простите, меркнущие тени
Ушедших. Стоя на краю,
Я тешил мысль остаться с теми,
Кому я пел, кому пою.
…Простите, рыбы, птицы, звери,
Что предал вас, что вас зорю, —
Передо мной открылись двери,
Хочу – никак не затворю.
…Прости мне, дерево пустыни,
Благополучие. Чудак,
Того не ведал я доныне,
Что я и нищ, и слеп, и наг!
1977
Вечер
Река себя, как зыбку,
Качает и качает
Ныряющую рыбку
И стайку белых чаек.
И рыбка без испуга
Глядит на стайку чаек,
И все они друг друга
С улыбкой привечают.
2004
«Сказали человеку…»
Сказали человеку:
«Не боись!» —
И человек
Не вспомнил о боязни.
Сказали человеку:
«Поклонись!» —
Он поклонился
И ушел от казни.
Сказали человеку:
«Ты велик!» —
Не усомнился он
Ни в коем разе.
Сказали: «Мразь!» —
И отразился лик
В воде стоячей
Безобразней мрази.
Сказали: «Пой!» —
Он: «Подпою – запой!»
«Люби!» – сказали. —
Пламенел очами.
Сказали: «Ешь!» —
Наелся.
«Будь собой!» —
Он растерялся
И пожал плечами.
1976
«Там есть, за вершинами гор…»
Там есть, за вершинами гор,
Долина согласья и лада?
Там сердцу понятен укор
Небесно-открытого взгляда?
Ужели и там – суета?
Но слышу, идет издалека:
«Спасет этот мир красота»
Сквозь гневное «Око за око!».
Колеблется, зиждется: там
Спит ночь на коленях у света,
И Слово подходит к словам…
Иначе зачем мне все это?!
1977
«Радость моя высока́…»
Радость моя высока́,
Счастье мое вели́ко:
Сыплю из туеска
На клеенку клубнику.
Медленно наклоняю,
В помощь ладонь подставляю,
Чтобы бочок не поранить
Самой румяной крайней.
Все, высыпаясь, подряд
Прямо в глаза мне глядят!
2004
«В далях поднебесных…»
В далях поднебесных
Под ночной звездой,
В клубнях полновесных
В почве молодой
Есть всегда такое,
Что собой роднит
Поле золотое,
Страница 7