Дорогая буква Ю - стр. 39
Попробовал воду – лед.
А дно – черная грязюка.
Засосет с концами.
Отошел.
Красоту лучше со стороны наблюдать.
Как женщину.
В Денали
Дорога в национальный парк Денали перекрыта.
Почему?
Загадка мироздания.
Залетевшая из глубин галактики черная дыра?
Десант марсиан?
Оленьи стада?
Может быть – элементарно – пробка из-за слишком интенсивного движения?
Ну да, конечно, пробка… на пути из Фэрбенкса в Денали мы повстречали машин десять.
А может и пять.
Позади нас стоял ФОРД.
Люблю старинные машины, не позже семидесятых. Что-то в них есть настоящее. А современные – как и кино и искусство и музыка и литература – мыло!
Как-то все замылилось.
Прокисло.
Потеряло смысл и формат.
Мы не заметили, что потеряли что-то важное.
Потеряли. Выронили. Или проворонили!
Самое важное.
И покатили налегке по мыльной колее…
Фотографирую из машины. Ведет ее мой отчим. Мы едем на юг.
Дороги в Аляске хороши. Вроде, губернатор постарался. Содрал с материка немеренную деньгу. Но не украл, а дороги построил.
Камни, река, лес, горы.
Что еще надо?
Горячую ванну.
Я уже начал дрожать от холода.
Поехал в Денали в коротких штанах!
Еще одна гора.
Не семитысячник, конечно, но мощь так и прет от тектоники.
На фотографии – мощь не чувствуется. А рядом с этой громадой – давило каменной силой грудь.
Аляска. Просторы, не загаженные большевиками.
Рай для зверей и фотографов.
Где же ты, большая ледяная гора?
Елочки стоят стройные, как девушки.
Горы лежат тяжело и накатывают на равнину, и скатываются в нее.
Где ты, гордый белый патриарх?
Там, за этим хребтом, должна была открыться великая белоснежная, как Моби Дик, гора Мак-Кинли, названная так в честь двадцать пятого президента США Уильяма Маккинли, республиканца, убитого анархистом.
Но не открылась!
Или облака помешали, или неизвестные нам высшие силы похитили гору нам назло.
А потом, когда мы покинули парк, возвратили на место…
Хитрецы!
Рильке писал: «Деревья складками коры мне говорят об ураганах…»
Эти камни говорят о таких катастрофах, по сравнению с которыми все ураганы – тритатушки-тритата…
По ущелью речка течет.
В ней можно и золотишко намыть.
Если властей не бояться.
Мы – боялись.
И хищно намывали на сетчатки глаз только зелень леса да лазурь неба…
На Аляске цветочки – редкость. Потому так хороши, синенькие стервочки.
Камень с ржавчиной.
Руда?
Железо?
Бактерии?
Тяжесть.
Потрогал его с удовольствием.
Камень – брат.
Пока не раздавил.
Треснула тяжеленная щербатая глыба.
Или кто хрястнул ее промеж ушей.
Или сама разорвалась – как кулебяка – от внутренних напряжений.
И ее приятно потрогать – на солнце нагрелась каменная плоть.
Был бы я огромным котом – грыз бы камни и ел бы землю, пока все не сожрал.
Хорошо на речке!
Только прохладно. Палец сунул в реку, как грека.
Палец тут же заныл, застыл, как будто я его в жидкий кислород опустил.
Господин Мак-Кинли, где твоя белоснежная шуба?
Холодные камни на берегу холодной речушки.
Видели они когда-нибудь гору Мак-Кинли?
Нет.
Так и мы проживаем всю нашу глупую серую жизнь, а главной красоты мира и не замечаем.
А ведь мы ее часть.
Речка.
Вода – как жидкий нефрит.
Очень холодный нефрит.
Каменное лоно.
Его прочертил гигантским ногтем великан Мак-Кинли.
Прочертил и спрятался от нас за близлежащим хребтом.
Сидит там и на флейте играет.
Закутался в метель.
Никого и знать не хочет.
Скала.