Дорога. Записки из молескина - стр. 6
Небеса понимающе мудро безмолвствуют, прислушиваются.
– Я же не высыпаюсь, – продолжает тетя Валя. – Все болит… А когда он ко мне пришел – где те времена, – какой же он был ласковый, какой же благодарный. А сейчас – как будто подменили…
– Ничего, – вдруг неожиданно раздался глас с небес (или с пятого этажа?), – ничего, наступят холода, угомонится. Куда он денется. Кому он нужен, кроме тебя, – успокаивают тетю Валю небеса. (Или все-таки Жанна?)
– Не думаю, не думаю… раз уж начал, так и будет гулять, – горестно отвечает небесам тетя Валя и кому-то в сторону: – О! Вот он, подлец! Идем домой, Шурик! А я говорю, идем домой! Я кому сказала?!
Тетя Валя открывает магнитной таблеткой подъезд, следом за ней в двери ныряет толстый бело-черный кот.
– …И, вступив в преступный сговор с соседским кобелем, эти две козы напали на Всеволода Владимировича, побили его, забрали все овощи, которые он с рынка нес, и сожрали, сволочи. Сожрали немытые, с косточками, хвостиками и листьями! Как тебе нравится, Марусенька? – возмущается Эльза Куновна, пенсионерка, которая всю жизнь проработала секретарем в суде.
Она живет на даче. Домой приехала полить цветы. И пожаловаться. А те преступники, о которых она рассказывает, действительно старожил дачного поселка, хулиганистый огромный пес и две козы. Потерпевший – муж Эльзы Куновны, интеллигентный близорукий рассеянный учитель астрономии Всеволод Владимирович.
На балконе курит Эльвира, девушка средних лет.
– Ну сколько можно, – сетует Эльвира, – ну шестой год уже! Я давно бы спросила его, что приготовить, что тебе постирать, но боюсь, что он просто удерет. Он же хронический никогда-не-женец.
– Холостяк, Эльвира?
– Еще какой холостяк!!! А сейчас вообще какой-то невнимательный стал, раздражительный такой. Ну дали мне на работе телефон одной гадалки, ну знаешь, привороты там всякие, заговоры… Да. Пришла. Рассказываю ей. Сколько можно, – я ей жалуюсь, – сколько можно встречаться под фонарями, – говорю…
А она в шар какой-то смотрит, говорит, мол, я с вас заклятье бэзбрачия сниму, а вы, в свою очередзь, попробуйце освежиць отношээния. Оживиць, так сказаць. Придумайце что-то такоооэ – ааааах! – отчего он придет сначала в нэдоумениэ, потом в экс-с-стаз, а потом и вообще поймет, что не может от такого отказаться. Только, предупредила, начнице с малого. Потоооньше, на самой грани, нюа-а-ансы, дзэтали… Понимаэцэ?
Ну хорошо, подумала я, – продолжает Эльвира, – и решила учиться. Кино одно посмотрела… Там как начинается: свечи так, дивная музыка, ну и, значит, девушка окунает кончики пальцев в его бокал с вином и потом проводит по его губам. А потом туфли сняла и стала его ноги своей ногой гладить. Ооооо! Ну вообще, да? Классно ведь, сексуально, вообще, да? Нюансы, да? Мне самой так понравилось.
Репетировала я дома. С водой сначала. С компотом. С зеркалом – чтоб видеть свое загадочное напряженное лицо. И вот встретились мы.
– Под фонарем?
– А где же еще… Короче, повел в ресторан. Свеча на столе. Вино в бокале… Я предварительно босоножки долой, под стул, пальцы ног размяла… И… А он глаза выпучил! Стал верещать, ты сдурела совсем, да? Ногу убери!.. И чего пальцами в мой бокал лезешь! Полоумная вообще, да?! Встал и домой пошел. Я сижу как дура. Еще и босая.