Дорога в Рим - стр. 21
– Вижу! – крикнул Петроний, торжествующе указывая на холм чуть в стороне. – Вон там!
Затягивая ремень под подбородком, Ромул взглянул на плоский холм по другую сторону от почти высохшей реки и различил на вершине очертания палаток. Ветер донес дальнее конское ржание и оклики часовых, у палаток замельтешили фигуры, и вскоре все перекрыли звуки военной тревоги. Легионеры оживились: нагрянув неожиданно, они явно застали армию Фарнака врасплох.
Разгадав тактику Цезаря, Ромул усмехнулся. Еще гладиатором на арене он понял, что для успеха в бою главное – знание противника, готовность к схватке и умение пользоваться удобным случаем. Цезарю, несомненно, по всем трем пунктам не было равных. Приказ каждому легионеру нести по фашине вызвал кое у кого ропот, но всерьез никто не возражал – и теперь сложенные вместе фашины станут основой защитного укрепления.
Интересно, что еще у Цезаря на уме… Сейчас римляне стояли на восточном берегу речушки, вдоль которой пролегал весь их путь от Зелы в сторону Амасии. Как и ручей, который бежал к ней от занятого врагами холма, речка была слишком мелководной, чтобы защитить понтийцев: легионерам не составило бы труда перейти оба потока вброд. Чуть впереди долина резко расширялась буквой «Т», ручей тек по левой ложбине. Дорога вела дальше, строго на север, через холмы: идти по ней – значит подставиться под фланговый удар. Впрочем, не для того Цезарь сюда шел, чтобы уклоняться от битвы…
– С холма их не выкурить, – объявил Петроний. – Только и ждут, чтоб мы принялись карабкаться вверх по склону.
– Цезарь не дурак туда лезть, – заметил легионер из соседней шеренги. – Даже ночью, даже к сонным.
По рядам пробежал смех, кто-то согласно закивал.
– Вон на той вершине позиция ничуть не хуже, чем у Фарнака. – Ромул махнул рукой в сторону левого склона, солдаты обернулись посмотреть.
Долины между холмами, преграждающие легионам путь к врагу, могут защитить и римлян – обе армии тогда окажутся в равной позиции. При Фарсале, перед битвой с Помпеем, легионы Цезаря так выжидали целую неделю.
– Значит, переть фашины еще и в гору, демон их побери! – прорычал сзади чей-то голос.
– Дурак! – рявкнул Петроний. – Да ты им порадуешься, когда понтийцы в бой полезут!
В строю заулюлюкали, незадачливый легионер примолк. Веселье, правда, тут же прекратилось – взревели букцины.
– Кру-гом! – раздался крик центурионов. – Стройся! Лицом на запад!
Не прошло и часа, как римская армия, достигнув вершины холма, взялась за дело. Половина галатской пехоты и всадники рассредоточились, образовав заслон, остальные принялись окапывать лагерь рвом. Из вынутого грунта и фашин тут же строили защитный вал выше человеческого роста – длительных атак он не выдержит, но на первое время защитит. Пока римляне возводили переднюю и заднюю его стены, солдаты Дейотара трудились над боковыми.
Через некоторое время в долине показался караван мулов, нагруженных палатками и прочей поклажей, – то, что обоз оставили позади, означало лишь одно: приказа к наступлению можно ждать в любой миг. Ромул уже знал этот обычай Цезаря. «Застать противника врасплох – значит наполовину победить», – пробормотал Ромул, спускаясь со всеми к подножию холма, чтобы вывести мулов наверх. Непонятно только, как эта истина поможет против понтийцев.