Дорога в Омаху - стр. 59
– Пока что, – перебил Хаука Ди-Один, – я знать, что в суде часто использовать такие слова – «разыскивать» и «задержать». Из те слова, что вы употребить, я много не понимать.
Хаук повторил бойко свое обращение на испанском, которым владел совершенно свободно: он выучил его, когда, будучи еще совсем молодым, возглавлял на Филиппинах партизанский отряд, сражавшийся против японцев.
– Comprende?[43]
– Absolutente![44] – воскликнул Ди-Два. – Мы резать курица и потом разбрасывать кругом кусочки мясо, чтобы поймать большая дерьмовая лиса!
– Отлично, капрал! Ты усвоил это во время одной из ваших латиноамериканских революций?
– Нет, сеньор. Моя мама читать мне детский рассказы, когда я был маленький мальчик.
– Впрочем, не важно, солдат, откуда что знаешь. Главное – вовремя применить свои знания. А теперь вот что мы сделаем… Пресвятая дева, что там у тебя на вороте?
– А что такой, парень? – спросил Ди-Один, потрясенный до глубины души внезапно появившейся в голосе Хаука взрывной интонацией.
– И ты тоже! – завопил Хаукинз, мотая головой вправо и влево. – Ваши рубашки и воротники… Раньше я их не видел!
– Мы и галстуки раньше не носить, – объяснил Ди-Два. – Ты дать нам деньги и велеть купить два черный галстук до того, как мы пойти в это большое здание со странный, чудной лифт… А потому, чудик, это не наши рубашки. Пара гадкий гринго на мотоциклы были очень нелюбезны с нами на шоссе возле ресторан… Машины мы продать, а рубашки оставить себе. Здорово, правда?
– Идиоты! Это же свастика!
– Ну и что?
– Значки очень хорошенький, – заметил Ди-Два, трогая пальцем черную эмблему Третьего рейха. – Там на задний сиденье у нас…
– Немедленно поснимайте с воротников эту гадость и наденьте свою униформу, капралы!
– Униформу? А это что такой? – спросил недоуменно Ди-Один.
– Ну, ваши пиджаки, мундиры…
Хаук не закончил фразы: лимузин Пинкуса, ехавший впереди, замедлил движение и свернул направо в боковую улицу. Мак проделал то же самое.
«Если Сэм живет здесь по соседству, то это означает одно: вместо того, чтобы составлять бумаги для Верховного суда, парень подметает полы!»
Темная улочка изобиловала лавчонками, теснившимися между дверьми, ведущими в обветшалые квартиры. На память невольно приходили плотно заселенные иммигрантами кварталы в больших городах в конце прошлого – начале этого века. Единственное, чего не хватало для полного сходства, это ручных тележек, лоточников и иностранной речи.
Скользнув к обочине, лимузин развернулся радиатором к рыбному магазину и остановился. Мак очутился в затруднительном положении: все пригодные для парковки места рядом с автотранспортным средством противника были уже заняты, а единственное свободное еще пространство, где он смог бы поставить машину, находилось довольно далеко отсюда, в самом конце улицы.
– Не нравится мне это, – произнес Хаук.
– Что не нравится? – решил уточнить Ди-Один.
– А вдруг они задумали ускользнуть? Что им стоит подложить такую бомбу под нас!
– Бомба? Зачем бомба? – запричитал Ди-Два, широко раскрыв глаза. – Сейчас же нет ни война, чудила, ни революция. Мы просто мирный преступник за работой, вот и все.
– Преступники, хочешь сказать?
– Иногда они говорить так в суде, – пояснил облачившийся в униформу молодчик у окна. – Это такой же слова, как «разыскивать» или «задержать». Ты что, не знать это?