Дорога к звёздам. Восхождение - стр. 7

Айн

Никогда.

Никогда я больше не буду пробовать местную еду, пусть я выпил сорбент и ел только то, что можно было из списка Юты. Мало того, что это имело специфический вкус, так ещё и сухой воздух, несмотря на увлажнители, сыграл злую шутку, отчего у меня жутко запершило в горле. А всё Кьон виноват – он с таким удовольствием поглощал после саунд-чека на телестудии салат, мне тоже захотелось попробовать. Что характерно, клавишнику хоть бы хны, а вот мне…

— Хрогс, похоже, я не смогу много говорить на интервью, чтобы в конце хоть как-то спеть. — Я полез в рюкзак, где лежала бутылочка с маслом, а также спреем, которыми я опрыскиваю горло.

Масло смягчает связки, но оно их и обволакивает, то есть подходит только в тех случаях, когда не собираешься петь в течение нескольких часов. Я его обычно использую после концерта, а вот спрей – до него. Поможет ли он мне в этом случае? Посмотрим…

— Раз такое дело, парни, вам придётся отдуваться за Айна! — деловито выдала Юта, поправляя шапочку. Она упорно продолжала носить её на людях, видимо, чтобы не афишировать свой облик перед фанатками. — Я знаю – вы можете!

И они таки смогли! Кто бы мог подумать, что Кьон разговорится до той степени, что расскажет в прямом эфире скабрезный анекдот! Это точно наш скромный, борющийся с лишним весом клавишник? Кто его такому анекдоту научил, я даже спрашивать не буду – и так понятно. Сэмпт и его собратья по Соаму.

Лорм и Квести не отставали, тоже шутили, я уже молчу о барабанщике. Похоже, только мне местные деликатесы навредили, ребятам они пошли явно на пользу. И я им благодарен за то, что они дали мне возможность помолчать. Я, конечно, тоже участвовал в разговоре, но говорил немного и негромко. Расслабил связки, чтобы они не напрягались раньше времени, а вот в конце, когда подошло время, вжарил, как надо. Да так сильно, что зрительницы, находившиеся в зале, сначала неистово танцевали, а потом попадали, подёргивая при этом усиками.

Упс, надеюсь, им не потребуется госпитализация?..

Судя по реакции остальных, всё нормально. Никто не спешил никого поднимать, наоборот, все камеры направили на них, а ведущая бодро затараторила:

— Видите, что творит его голос? Они в экстазе! Это всё по-настоящему – никакой постановки! Приходите сегодня на концерт и убедитесь в этом сами!

— Только не забудьте прихватить пледы, в зале будет прохладно и влажно! — Подхватил соведущий. — Артистам тяжело переносить наш климат, но мы так их ждали, что готовы на многое. Так ведь?

В ответ раздался восторженный писк зрителей. А какой писк устроили на встрече с фан-клубом и вовсе не передать словами. Наши фото с подписями разлетелись за считанные секунды, а потом мне преподнесли портрет. Мой портрет, исполненный в о-очень специфической технике. Во-первых, он имел приличные размеры, во-вторых, весил почти как тот диван, ибо представлял собой мозаику. Блестящую, переливающуюся, глаза даже под мета-очками заслезились.

— Они что, настоящие? В смысле драгоценные? — спросила Юта после того, как мы общими усилиями дотащили этот шедевр до гримёрки.

— Кто ж знает. — Я пожал плечами. — У меня другой вопрос: почему я тут такой страшный?

Глаза косили, лицо имело странную форму, кажется, даже усы приделали, или это отблеск такой?

— Тебя приукрасили на инсектоидный лад. Гордись! — сквозь смех выдал Сэмпт.