Дорога к мести - стр. 19
– Теперь только увольняться, – раздраженно вздохнула сидевшая передо мной девушка. – Как только Степанович узнает, как была построена работа в отделе, сразу же все переделает. Он не поймет, что мне лучше два-три раза в неделю тут с двенадцати до двенадцати поработать, чем таскаться сюда каждый день.
Видимо, передо мной оказалась та самая Вика из рассказа Оли. Выглядела она страшно сонной и злой.
– Почему вы все решили, что директор будет портить вам малину? Работает же система.
Девушка хохотнула, но только совсем невесело.
– Да потому, что он тот еще скуф. Таким только и нужно, чтобы сотрудники штаны просиживали положенное время. Ему не эффективность важна, а постоянная симуляция рабочего процесса. Соломин только умер, а он уже всех согнал на работу к открытию! Полиция, понимаете, интересуется! Я в это время обычно только из дома выхожу, а теперь вот уже два часа как на рабочем месте. Еще и вчера сидела здесь до полуночи. Едва проснулась и сразу сюда.
Вот и нашлась причина ее усталого внешнего вида: сон Вики стал такой же жертвой обстоятельств, как и мой сон. Хотелось искренне посочувствовать девушке, но нужно было выглядеть серьезным профессионалом.
– Мне показалось, что Вячеславу Степановичу нет дела до того, как организована работа в вашем отделе.
Айтишница в ту же секунду издала звонкое и говорящее: «Ха!» Набрав в грудь побольше воздуха, добавила пояснение:
– Да он постоянно с Алексеем ругался. Почему нас нет на рабочем месте? Почему перерыв так долго тянется? Почему так поздно приходят сотрудники? – Она снова коротко посмеялась. – Как-то раз Степанович увидел меня в пижамных штанах в офисе. Я еще и с ногами на кресло залезла. Мне он ничего не сказал, зато потом Алексею мозг вынес. Это сейчас Степанович на стену лезть готов, но при жизни они с Алексеем были как кошка с собакой.
Почему-то я не была удивлена, уже достаточно давно мне было известно, что доверять людям на слово – пустая трата времени.
– Интересно. Я-то по рассказам решила, что Вячеслав Степанович очень ценил Алексея.
– Ценить – не значит быть согласным. Мнения у них часто расходились. Мы тоже Алексея ценили. Он был нашим щитом. Неусыпным защитником адекватности в нашем отделе. У него, конечно, тоже были свои заскоки. Типа нумерации всего и вся. У нас даже столы пронумерованы, хотя в этом нет смысла. Или то, что все документы должны храниться в персонализированных папках. Например, на моих папках наклеены стикеры с номером моего стола и моим именем.
– Зачем?
– Соломин аргументировал это тем, что, если папка попадет не к тому, к кому надо, ее всегда вернут обратно. Но он и свои папки так же помечал. С одной стороны, это было даже удобно, но с другой – много времени занимало. Я бы лучше отладку лишний раз провела, чем эти самоклейки печатать.
Я слушала ее, бестолково черкая пустой лист блокнота, пока в моей голове не было ни единой мысли, достойной того, чтобы быть записанной. Но все равно вымазать бумагу чернилами страшно хотелось.
– Что вы можете сказать о самом Алексее? Есть ли люди, которые могли желать ему смерти?
Девушка не задумалась ни на секунду:
– На работе Алексей был прекрасным человеком. Будем честны, если бы не он, то у нас бы половина отдела разбежалась, а другая половина – не нанималась.