Дорога из Освенцима - стр. 28

Силка протягивает ей тюбик с мазью, сняв крышечку.

Доктор осторожно наносит мазь на руку Йоси.

– Теперь посмотри на полке за твоей спиной и найди большой бинт.

Силка выполняет эту просьбу, передав врачу нужную вещь.

Врач ловко забинтовывает руку Йоси, потом зубами разрывает конец бинта на две части и надежно закрепляет повязку.

– А теперь подай мне со стола тот блокнот и ручку. Мне надо написать записку.

Силка смотрит, как доктор пишет, складывает записку и отдает Йосе:

– Я написала здесь то, что сказала. Ты освобождаешься от работы на объекте и в помещении и должна приходить сюда каждый день на перевязку в течение двух недель. Потом посмотрим, как заживет ожог… Вот что, Силка, я довольна, что ты помогла подруге, и пишешь ты совсем неплохо. – Она разглядывает Силку. – У тебя есть способности к языкам. Понимаешь, у нас в санчасти не хватает персонала для обслуживания нового контингента. Ты бы хотела здесь работать?

Силка осознает все преимущества этого. В лагере существует плохая работа – на улице, тяжелый физический труд – и хорошая работа. В другом месте «хорошая» работа подразумевала больше еды и тепла, но в случае с Силкой это означало также и то, что ее постоянно использовали. Кроме того, ей пришлось стать свидетелем самых ужасных вещей в лагере, когда ее поставили старшей над обитателями блока 25. И об этом она продолжает сожалеть. Но ей надо было выживать. Она обменивала еду на сигареты и теплую одежду. Все это в то время, когда женщины входили в тот блок и выходили из него, отправляясь на смерть. Входили и выходили – непрерывно.

Она в недоумении, думая, почему она всегда выделяется из всех. Она бросает взгляд на Йосю, чувствуя, что если скажет «да», то предаст подругу. Предаст всех женщин из своего барака.

– Конечно хотела бы, – отвечает за нее Йося.

Силка смотрит на нее. Йося одобрительно кивает.

– Я…

Если Силка откажется, посадят ли ее в карцер? По крайней мере, может быть, на такой работе она сможет добыть больше еды для нуждающихся или обменять ее на сигареты, сапоги, теплую одежду для других.

У доктора сконфуженный вид. Силка думает, никто на ее месте не отказался бы.

– Боюсь, не смогу, – говорит Силка.

– Прошу прощения? – удивляется доктор. – Мы все должны работать.

– Я с радостью поработаю на шахте, – отвечает Силка, чувствуя, каким безжизненным звучит ее голос.

Когда-то она думала, что заслуживает большего или лучшего, но теперь знает: за все приходится платить бóльшую цену.

– Что ж, – говорит доктор, – давай тогда следующие две недели, когда Йося будет приходить на лечение, ты станешь помогать мне, а потом уже решишь.

Йося вопросительно смотрит на Силку, поощряя ее.

Силка медленно кивает:

– Да, спасибо вам, доктор. А как же Йося?

– Давай подумаем о Йосе через две недели. Уверена, мы сможем найти ей подходящую работу. А пока я напишу тебе записку для вашего бригадира. Тебе следует приходить сюда каждый день вместе с Йосей. После перевязки она будет возвращаться в барак, а ты останешься и будешь работать.

Доктор пишет что-то на втором листке из блокнота, отрывает его и вручает Силке:

– Теперь вы обе идите в свой барак и отдохните.

– Извините, – спрашивает Силка, – но как к вам обращаться?

– Я доктор Калдани, Елена Георгиевна. Можете обращаться ко мне по фамилии или имени-отчеству.