Допустим, я признаюсь - стр. 11
Могла ли эта идиллия продлиться долго… Ведь в Федины берложки Варя ни ногой – сын-то был маленький еще и только-только начал ходить в школу.
– Надо же… Оля! Удружила. Прислала тебя. Зачем? Хотя бы спросила сначала, являюсь ли я для тебя эмоционально живым прошлым.
Обиделась.
– Опять цепляешься к словам. – Федя вернулся с балкона, выкурив очередную сигарету. – Слушай, а ведь Олина квартира, похоже, выходит вовсе не на эту сторону. – Знаешь, я здесь не был лет пятнадцать. Это дом напротив… он запутанный, с характером. Модерн с признаками неоготики. Но внутренности квартиры слишком изменились. Я только сейчас узнал, что у них есть черный ход. Люблю эту гуманную подлинность! Второй выход – это тебе не стены ломать, его не прорубишь, не новодел какой-нибудь. Это из тех времен, когда было хоть какое-то уважение к душе человеческой. А душе необходимо два входа-выхода. Всякой твари по паре, ясно?
Варвара наконец удобно угнездилась в кресле, уложив больную ногу, и с этого момента была готова ко всему сказанному отнестись благосклонно. Как будто даже немного запьянела. Вавилов надеялся, что теперь она разговорится о том, откуда знает Олю, а она – молчок! Сказала только, что это – история давняя и связанная с ее бывшим мужем, в которого Федя… не то чтобы не верил. Просто слишком мало исходных данных. Разошлись, сошлись… – значит, потом наверняка опять сходились. И такая деталь, как общие знакомые, семейство Оли и Саши, всплыла бы раньше. Здесь мир оказался слишком тесен и тонок – значит, должно было прорваться. Или Фидель – слишком подозрителен. Друзей-то своих позабыл надолго, за это время могли завертеться такие связи! Но внутренний логический пазл все равно не складывался. И почему Варвара оказалась рядом с ними дом в дом? И почему Оля не знала, куда выходят окна подруги? Что за интрига? К географическим деталям Вавилов относился очень серьезно.
– А ты хоть немного рада, что я помогаю тебе коротать самую страшную ночь для одиноких?
– Рада?! Да ты цинично помешал мне принять рюмочку новогоднего яда и наконец покончить со всем этим дерьмом, – бодро парировала Варя. – На самом деле это ты должен быть мне благодарен – я приняла тебя как изгнанника с чужой вечеринки. Интересно, почему они решили от тебя избавиться?
– Заметь – с твоей помощью!
И только Фидель решил, что праздник наконец разогнался в здоровом кураже, раздался звонок в дверь. Давай я открою!
Вавилов метнулся к двери.
– Кто там?
– Полиция, – услышал он чей-то равнодушный голос.
В глазок он действительно увидел человека в форме.
– Ну и дружки у тебя! – воскликнула Варя. – Масштабно разыгрывают!
– Заметь, они и твои дружки, – успел отбить пас Фидель и без задней мысли отпер дверь.
– Господин полицейский, не притворяйтесь, мы знаем, что вы Дед Мороз.
«Господин» не поддержал фиглярства:
– Мне нужен Вавилов Федор Сергеевич. Это вы?.
– Это я. Тоскливо законопослушный.
Худое остроносое лицо блюстителя порядка нервно заморгало. «Вы знаете Истокова Олега Витальевича?» Вавилов развеселился:
– Звучит почти как «вы знаете Зарокова?». Классика жанра, «Ошибка резидента», люблю-люблю, – Вавилов лихорадочно придумывал, что же выкинуть в ответ на эти проделки. Но то, что он услышал, привело его в шоковое оцепенение, и до него дошло, что на сегодня игры закончены. Час назад Олега нашли мертвым. Почему-то на улице. В ночь бобового короля.