Донор (сборник) - стр. 24
– Конечно, ты считаешь, что это простое хвастовство расфуфыренного мажора. Но сейчас-то тебе можно поведать мой секретик. Тем более что никому о нем ты не расскажешь. Смотри!
Он вытянул вперед правую руку, едва не коснувшись носа Шаниты. Из рукава косухи выскользнул темный мешочек чуть больше грецкого ореха. Золотарев незаметно прижал его мизинцем, и наружу вылезла тонкая игла. Когда Евгений убрал палец, игла скрылась в мешочке. Он тряхнул рукой, и тот исчез в рукаве.
– Фокус-покус. Мое собственное изобретение, – похвастался он. – Как жало у пчелы, чуешь? Этот жирный боров получил дозу смертельного яда, который парализует нервную систему и вызывает остановку сердца. Нередко это сопровождается галлюцинациями. Вскрытие покажет, что причиной смерти стала сердечная недостаточность. Между прочим, запаса яда хватает на три «укуса». Единственное, есть определенный риск самому быть ужаленным. Но я очень осторожен, детка.
– Это соответствует твоему стилю, – сказала Шанита, криво улыбнувшись.
– Спасибо за комплимент, – просиял Золотарев. – Пожалуй, стоит запатентовать эту штуковину. Назовем его «средство-от-тупорылых-ублюдков-пристающих-к-приличным-людям-в-придорожных-кафе». Как тебе, креативно?
Шанита промолчала.
– Знаешь, Эйнштейн как-то сказал… Мол, вы никогда не сумеете решить возникшую проблему, если сохраните то же мышление и тот же подход, который привел вас к этой проблеме, – медленно произнес Евгений. – Понимаешь? Этим мы с тобой и отличаемся. Этот тупой урод на стоянке разинул на меня пасть. Сейчас его коченеющий труп везут в морг. Он наверняка не понял, что вообще с ним произошло. Полагаю, что и обо мне он давно забыл. Но я удовлетворен – одной падалью меньше. Ты тоже хотела отомстить. Но тебе захотелось торжественной обстановки и пафоса. Ты хотела, чтобы я все понял, осознал и, скажем так, прочувствовал твою боль. Ты мечтала насладиться своей властью надо мной. Правильно? Да, романтично. Но что по факту? А в итоге ты села в лужу. И в прямом, и переносном смысле, и теперь пускаешь пердящие пузыри. Поменьше эмоций и больше действий, тогда ты добьешься своей цели. Правда, другой возможности у тебя, увы, уже не будет.
Шанита продолжала хранить глухое молчание.
– Ладно. Перейдем ко второй части Марлезонского балета, – проговорил он, подходя к ней. – У меня к тебе два вопроса, детка. Если твои ответы меня удовлетворят – я убью тебя быстро. Если нет, я буду резать тебя всю ночь. На вечеринку я все равно опоздал, так что у нас с тобой уйма времени.
Шанита улыбнулась, и он нахмурился. Было что-то пугающее в этой улыбке, как будто раздвинулись края гниющей раны.
– Думаю, ты скоро перестанешь скалиться, – задумчиво произнес Золотарев. Присев на корточки перед Шанитой, он ковырнул скальпелем рану на ее колене. Она скрипнула зубами, побледнев, но не издала ни звука.
– Больно? – с участием осведомился Евгений, глядя на красноватый кончик скальпеля. – Ну, ответь. Я ведь специалист по боли.
– Делай то, что задумал, – сглотнув, произнесла Шанита.
Он с неприкрытым восхищением цокнул языком.
– Уважаю сильного противника. Но я ломал и не таких, как ты. Итак, вопрос первый. Что ты знаешь о даче? Ты ведь назвала меня Айболитом. Это слишком закрытая информация, и я ломаю голову, пытаясь понять, где я дал промашку.