Донни Браско: моя тайная жизнь в мафии. Правдивая история агента ФБР Джозефа Пистоне - стр. 5

Когда мое настоящее имя засветилось в СМИ, на связь вышел знакомый адвокат и предупредил, что к боссу семьи Дженовезе, Жирному Тони Салерно, пришел один из парней, с которыми я рос в Нью-Джерси, и сдал меня с потрохами: откуда я, где живут мои близкие и как меня через них отыскать.

Дочери плакали мне в трубку. Тесть боялся заводить по утрам машину.

ФБР задумало снова перевезти мою семью в другое место. Я отказался. Еще один переезд – это уже слишком. Я не собираюсь находиться в бегах всю оставшуюся жизнь. Моя семья не будет трястись в страхе перед ублюдками из мафии. Могут ли они меня выследить? Я всегда готов к этому. Проверяю, нет ли за мной слежки. Меняю имена, когда перемещаюсь или завожу кредитки. Конечно, очень постаравшись, они смогут меня выследить. От всех не спрячешься. Но если это произойдет, им придется иметь дело лично со мной, и тогда мы посмотрим, кто чего стоит.

Мне было 43 года, когда первое дело попало в суд. Предыдущие шесть лет были просто вычеркнуты из нормальной жизни. Я мог бы воспитывать дочерей, которые, по сути, выросли без отца. Я надеялся компенсировать данное неудобство гордостью за свои достижения по службе, но дальнейшая жизнь показала, что публичное признание мне не светит. Я всегда буду скрываться под вымышленными именами, а мое оперативное прошлое останется известно только близким друзьям и коллегам.

Меня утешает твердая уверенность в том, что я выложился по полной, что мы довели дело до суда и что другие агенты – мои коллеги – ценят и уважают меня за мою работу. Моя семья гордится мной.

А я горжусь тем, что после операции остался все тем же Джо Пистоне, каким был перед ее началом. Шесть лет в рядах мафии не изменили меня. Я остался человеком. Не предал свои ценности. Сохранил психическое и физическое здоровье. Не пристрастился к выпивке. Не бросил спорт. Не потерял семью. Я без труда вышел из роли Донни Браско, не запутавшись в личностях. Я горжусь тем, что Джо Пистоне, который начал операцию, и Джо Пистоне, который ее закончил, – это один и тот же человек, со своими достоинствами и слабостями.

Как-то раз после очередного заседания в Нью-Йорке ко мне подошел адвокат защиты: «Вами выполнена чертовски тяжелая работа. Вы просто кремень».

Несколькими годами позже, в 1986 году, Расти Растелли, глава семьи Бонанно, в которую я внедрился, ожидал начала процесса, сидя в коридоре здания суда Восточного округа Нью-Йорка в Бруклине. Он развалился в троноподобном кресле, а вокруг него толпилась верная свита – другие подсудимые из семьи Бонанно. Все они до сих пор отказывались верить в реальность происходящего. «Даже если бы я был тогда на свободе, – рассуждал Растелли, – он бы никогда со мной не пересекся». «Куда ему! Да что он вообще успел бы за шесть лет?» – поддержал его мафиозо, стоявший рядом. Во время суда дочери одного из подсудимых устроили очную ставку с Растелли. На вопрос об агенте, который дает против всех них показания, она ответила: «Опасная работенка. Не хотела бы я оказаться в его шкуре».

17 января 1983 года я отправился с женой и братом в Вашингтон на ежегодное вручение наград Генерального прокурора США. Перед церемонией мы пообедали с главой ФБР Уильямом Уэбстером и его заместителями в отдельном зале Здания имени Эдгара Гувера штаб-квартиры ФБР.