Донна Роза - стр. 33
Пока он проверял всё ли на месте, я краем глаза пристально следила за мачехой. Делала это так, чтобы со стороны казалось, что я очень внимательно смотрю на руки Жакоба.
– Паола? – тот момент, когда она заполошно стрельнула глазами на второй сундук, я не пропустила. Но Паола быстро взяла себя в руки и как ни в чём не бывало, зевнула. Очень спокойно и расслабленно, она поводила задумчиво своими большими тёмными очами по сундукам, по столу с кучкой бранзулеток, мазнула равнодушно по мне, и, остановив свой взор на супруге, заговорила:
– Я устала, милый. О каком наборе ты изволишь меня спрашивать? Эти безделушки я видела только один раз, когда ты вручил их своей дочери, объявив о её скорой свадьбе. Думаешь, мне удалось с первого раза запомнить всё то, что в этом мешочке было? – искренние недоумевающе – наивные нотки в её голосе восхитили меня необычайно! Просто прекрасная актриса! – И вы меня утомили! Оба… Я неважно себя чувствую, меня мучит голод и тошнота одновременно…
Синьор Риччи тут же как-то сдулся, хмурая складка между его бровей-щёток стала глубже, но совсем по другой причине: Жакоб позабыл о каком-то там гарнитуре, его встревожила беременная жена. Отец кинулся к ней со словами:
– Дорогая моя, может, воды? Лекаря в городе нет, он в отъезде, но сразу же после свадьбы должен прибыть сюда, в поместье. Надеюсь, его лечение принесёт тебе столь желанное облегчение… Всё, что хочешь, всё исполню, – уверял мачеху отец.
– Сегодня прибудет семья Гвидиче, – услышала я просьбу Паолы, – я сейчас отосплюсь, а потом, просто уверена, буду чувствовать себя очень хорошо! Познакомиться с Гвидиче большая честь для всех нас, они ведь очень именитые люди, и в фаворе у Его Величества, – соловьём разливалась она. – Жаль только, что они приедут всего лишь на этот вечер и завтра поутру уже отбудут. Дон Росселлини уверял, что их внимание дорогого стоит.
Я же не стала подслушивать дальше: быстро собрала своё наследство, закинув их назад в мешок, и, негромко попрощавшись с родителем и мачехой, вышла из комнаты.
Быстро двигаясь по коридору в сторону своей опочивальни, прикидывала варианты. Я отчего-то была уверена, что гарнитур прапрабабушки лежит у мачехи во втором комоде-сундуке.
Ключ, который отец положил на стол, я прекрасно рассмотрела: он был точной копией моего. Ну тут можно было и не удивляться, поскольку примитивный висячий замок предполагал примитивную конструкцию и внутри. Все сундуки семьи Риччи точно делал один и тот же мастер, и он явно не заморачивался над индивидуальностью. А вот комод Дарио, что стоял в его кабинете, был другим, и наверняка ключик с резьбой в замке тоже отличались от моего.
– Эмилия, – я ворвалась в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Но служанки в помещении не оказалось. Зато на столе стоял поднос, накрытый чистым холщовым полотенцем, убрав его в сторону, втянула носом прелестный аромат прозрачного бульона, куска ещё тёплого хлеба и чуть остывшего травяного взвара. И задержала взор на глубокой чаше, в которой лежала увесистая кисть спелых зелёных полупрозрачных крупных виноградин. При виде такого изобилия у меня мигом потекли слюнки!
Ох, и чтобы я делала без своей расторопной Эми? Присев на стул, принялась за еду. Когда практически закончила трапезу и закинула в рот сочную виноградину, в дверь негромко постучали.