Домовой - стр. 30
- Радгар!!! – продолжай дубасить по калитке Федот.
- Надо открыть, – прохрипел я, не сводя глаз с припухших и растерзанных мною губ Марго.
- Надо…, – выдохнула она в ответ, чуть толкая в плечи.
Нехотя отстранился, отпуская ведьму и переводя дыхание.
Она бросила на меня быстрый взгляд из-под пушистых ресниц и опрометью побежала в дом, на ходу поправляя одежду.
Как придурок, смотрел ей в след и улыбался.
Никуда ты теперь от меня не денешься…моя сладкая ведьмочка…
- Радгар!
- Ну чего тебе? – недовольно посмотрел на всклокоченного, явно с перепоя Федота, – Похмелиться не дам. С Колдырем бухал – у него и спрашивай.
- Да, какое тут похмелье. Все как ветром сдуло, – выпучил глаза леший, – Там на разломе хрень какая-то происходит. Не к добру это, домовой. Ох, не к добру…
Окинул взглядом взлохмаченного Федота. Он обычно такими вещами не шутит.
Больше слушать не стал.
Залетел в дом, но Марго там не обнаружилась. И правильно. Нечего ее пока тревожить. Сам схожу и посмотрю, что происходит. Моя рыжая ведьма такая впечатлительная…
Рубаха, ведьмины обереги и острый клинок – мои главные спутники. Да еще и Федот, возбужденно показывающий дорогу к аномалии.
Уже на подступе к разлому, продираясь сквозь заросли дикого можжевельника, я заметил алое свечение.
- Видал! Да? Еще вчера такого не было. И зверье странно себя ведет, – возбужденно рассказывает Федот, едва поспевая за мной быстрым шагом, – Мелочь по норкам попряталась, а волки стаями на север подались. Чуют. Чуют они беду лютую.
Насчет беды я не знал, но зверье лесное не просто так мигрировать собралось. У них инстинкты гораздо сильнее, чем у людей и даже чем у нас демоном.
Продолжая идти по заросшим тропкам, прямиком к обрыву, я то и дело оглядывался на спотыкающегося о камни Федота. Зря я его с собой взял. Не помощник он с перепоя.
Почва под ногами быстро сменилась с обычной на каменную. Метров за пятьсот до разлома все живое вымирает. Ни травинки, ни былинки. А если и залетит птица, то падет замертво – так силен контур.
Дойдя до границы, мы с Федотом на пару замираем, с опаской присматриваясь к пульсирующему алому свечению. Оно то ярче, то слабее, словно методично и точно бьет по защите.
- Ох, не к добру это, – бормочет леший, – Надобно госпоже ведьме показать. Надобно…
- Подожди, – взмахиваю рукой, призывая Федота замолчать, и прислушиваюсь.
Острый демонический слух, усиленный ведьмиными амулетами улавливает какой-то неясный шорох.
Из-за засохшего и давно умершего куста, выскакивает кролик. Он смотрит на нас и испуганно и скачет в сторону разлома. На свою верную погибель.
- Стой, малой! Стой! – Федот порывается кинуться к зверю, но я молчаливо удерживаю его твердой рукой.
Кролик скачет дальше, останавливается у самого контура, прислушивается, смешно шевеля большими ушами и тут огромная черная лапа, что каким-то совершенно непостижимым образом просачивается сквозь алое марево, хватает малого.
Здоровая пасть за один укус сжирает крольчишку и, издавая жуткие звуки, медленно, но очень уверенно прорывается наружу.
- Вот зараза…
Перед нами огромное, размером с хорошо откормленного полесского быка, паукообразное чудовище, с горящими от голода и жажды красными глазами, острыми, как меч кесаря зубами, и дюжиной сверхбыстрых лап. Ими-то он и стал быстро перебирать, едва заметил на своем горизонте свой ужин – то есть нас с Федотом.