Домонгольская Русь в летописных сводах V-XIII вв. - стр. 45
Отрок прошел сквозь стан печенегов с уздой в руках, спрашивая: «Не виде ли коня никтоже? Бе бо умея печенежьски, и мняхуть и своего». Отрок кинулся в Днепр. С противоположного берега это увидели, и подошедшая ладья подобрала смельчака. Узнав о требовании Киева, воевода Претич рассудил: «Подъступим заутра в лодьях, и, попадше княгиню и княжиче, умчим на сю страну. Аще ли сего не створим, погубити ны имать Святослав».
Страх перед князем пересилил страх перед печенегами, но тут испугались и печенеги.
«Яко бысть заутра, вседъше в лодьи противу свету и въструбиши вельми, и людье в градъ кликнуша. Печенези же мнеша князя пришедша, побегоша разно от града».
Вскоре из Киева на Дунай понеслось сообщение к Святославу:
«Ты, княже, чюжея земли ищеши и блюдеши, а своея ся охабив, малы бо нас не взяша печенези, и матерь твою и дети твои. Аще не поидеши, ни обраниши нас, да паки ны возмуть. Аще ти не жаль очины своея, ни матере, стары суща, и детий своих?»
«Услышав о сем», Святослав сел на коня и с дружиной помчался в Киев. В столице князь обнял и поцеловал мать и детей своих.
«И собра вой, и прогна печенеги в поли, и бысть мир». Так окончился первый поход Святослава на Дунай. И тут невольно отмечаешь, как велико было значение княжеской власти на Руси в X в. Одно имя киевского князя сняло осаду со столицы. А появление Святослава в Киеве водворило крепкий мир на Руси, и никто не дерзал его нарушить.
С наступлением нового, 969 г. сердце Святослава снова охватила тоска, и князь обратился к матери и боярам: «Не любо ми есть в Киеве быти, хочу жити в Переяславци на Дунай, яко то есть середа земли моей, яко ту вся благая сходятся: от Грек злато, паволоки, вина и овощеви разноличныя, из Чех же, из Угорь сребро и комони, из Руси же скора и воск, мед и челяд».
Святослава не тянуло ходить зимой среди глухих лесов древлян и дреговичей собирать полюдье. Этим делом управляли бояре, да и не княжеское то было занятие, по мнению Святослава. Так впоследствии на Руси и установилось, и князья сбором дани подобно Игорю не занимались. Святослава тянуло на голубой Дунай, в водоворот бешенно мчавшейся центральноевропейской жизни. Тишина и покой полей и лесов Руси не радовали взора князя. Не следует забывать, что был Святослав очень молод и погиб двадцати восьми лет от роду.
И вмешалась постаревшая мать: «Видиши мя болну сущю, камо хощеши от мене ити?» Через три дня Ольга умерла. Она завещала не творить над ее могилою тризны, «бебо имущи презвутер, сей похорони блаженую Ольгу».
В 970 г. Святослав стал рядить русскую землю. В Киеве князь посадил старшего сына Ярополка. В древлянах был посажен средний сын Олег. Видимо, к 970 г. с древлянскими князьями Киев покончил, и в дальнейшем земли древлянского союза вошли в состав киевского княжения на правах отдельной волости, каких на Руси было немало.
В тот год из далекого Новгорода, активно строившегося начиная с 953 г. и к 970 г. ставшего приобретать образ, который в дальнейшем стал именоваться Господин Великий Новгород, прибыли в Киев послы. Новгородцы, как это ни странно звучит, просили себе князя, да еще пригрозили Святославу: «Аще не пойдете к нам, то налезем князя собе».
Ярополк и Олег «отпресе». И тут на сцену вышел новый герой русской истории – Добрыня. Видно, новгородцев страшила царившая у них демократия, и Добрыня подсказал охочим до князей послам: «Просите Володимера».