Доминум - стр. 37
Как для протектора была привычна сине-серебряная форма, так для Тисуса – главы манипуляционного отдела – обычным делом были растянутый линялый свитер, покрытый разнообразными пятнами неизвестного происхождения, и широкие солнечные очки. Кожа его, возможно, когда-то была смуглой, но сейчас больше напоминала пепел: у протектора под знаком Весов она казалась тонкой, с проступающими венами. Лицо худое и осунувшееся, утомленное, а темные волосы свалявшиеся и сальные. Он выглядел хилым, даже чересчур. Столкни его в драке с комариком, и я, наверное, поставил бы на насекомое. Тисус давно запустил себя и сильнее других по поведению походил на деда, хоть его оболочке можно было дать не больше тридцати лет.
Он ссутулился и не переставал медленно нарезать круги возле Луны.
– Поганый Поллукс, – ворчал он. – Сначала стреляет, потом спрашивает. Я уже давно говорил, что нужно прогнать всю эту свору прочь с Земли!
– Да, мы все запоминаем каждое твое слово, – произнес Дан. Он с недовольством смотрел на Тисуса. – Только ничего дельного от тебя не дождешься.
– Тебя что-то не устраивает? – с вызовом осведомился протектор.
– Нет, мне просто не нравится твое гундение, – напрямик ответил Дан.
– А я и не золотая монета, чтобы кому-то нравиться, сынок, – фыркнул Тисус.
– Оставьте свои интеллектуально-юмористические баталии на потом, – нетерпеливо попросил Коул, сложив руки на груди. – У нас дело.
Змееносец до сих пор пребывал в скверном расположении духа после ловушки, в которую угодил по вине Поллукса. Вообще все на это отреагировали сдержанно, разве что Стефан обозлился и с руганью пнул и опрокинул стоящую неподалеку от «Белого луча» урну.
Вместо Тисуса прояснять обстановку начала его помощница Ламия.
– Манипуляция Обливиона является запрещенной как у светлых, так и у темных. За редким исключением, например при клятве душой, – быстро говорила она, заправляя черную прядь за ухо. – Обливион сложно обратить.
– Но возможно? – спросил я.
– Шансы все равно так себе, – сообщил Тисус.
– И тем не менее нам придется постараться, – заявил Коул. – Луна – единственная, кто еще в силах рассказать хоть что-то об Антаресе. Мы ясно понимаем, что необходимо приложить все усилия для возвращения Верховного. Если он не будет в полной силе и в своем теле, то звезды и дэлары устроят здесь Судный день за его осколки. И мы вряд ли сможем пережить подобное – что уж говорить о миллиардах приземленных, которыми обе Армии пожертвуют без оглядки. Так что, Тисус, в твоих же интересах, чтобы шансы на восстановление Луны выросли. Так, Ламия, ты говоришь, что это возможно?
– Да, – кивнула она с серьезным видом. – Нужно влить в пострадавшего большую порцию его собственного или схожего эфира. Это как переливание крови. Если бы Луна была приземленной, то можно было бы уже писать похоронные речи. Людям таких ресурсов не найти. А у заоблачников есть лазейка.
– Но на Земле подобного для Луны также не отыскать. – Тисус развел руками.
– Тогда зачем мы вообще об этом болтаем? – встряла Фри. – Если этот способ бесполезен, то нужно искать другой и пользоваться тем, что есть под рукой!
Стефан, который до этого молча стоял у широкого окна, подал голос:
– На Земле, может, и не найти, но в других-то местах нарыть можно.
Все обратили на него взор. Стеф дернул плечом.