Доминирующий вид - стр. 58
– Я зайду за деньгами и пойдём!
– Ага!
Кими постучала и вошла, не дожидаясь ответа. В крошечной комнате, размером с туалет, за столом сидел Токугава и сосредоточенно перебирал бумажки на своём столе, на котором не было даже компьютера.
– Проходи, проходи! – поспешно проговорил, не поднимая головы от бумаг.
Кими села.
– Ты за деньгами? – Токугава положил на стол конверт. Кими сразу же определила, что он тоньше, чем обычно. Потянувшись, она взяла его и заглянула внутрь. Денег действительно было меньше на пять тысяч. Это было странно, ведь работы на прошедшей недели было много.
– Понимаешь, – начал владелец студии, не поднимая головы.
– Дела сейчас идут не очень хорошо, – продолжал он, отвечая на не заданный девушкой вопрос.
– Да и клиенты не хотят работать с вами. Едва слышат, так начинают возмущаться. Конечно, вашу группу помнят ещё, это помогает иногда, но в целом… – он виновато замолчал.
Кими встала, собираясь уйти.
– Прости, – всё также не поднимая головы, проговорил Токугава тихо.
Кими кивнула в ответ и вышла.
– Идём.
Вслед за маленькой Аяне, Кими оказалась на улице. Дул холодный, пронизывающий ветер, зима на Хоккайдо уже вступила в свои права, её щеки почти сразу начали гореть, тяжёлая гитара била по спине. «Аяне хорошо, ей не надо барабанную установку таскать!» – подумала Кими с завистью. Конечно, она могла тоже оставлять свой инструмент в студии, ведь они больше не выступали, и она теперь могла играть только чужие песни, но Кими боялась признаться себе, что каждый раз уходя, боялась, что этот раз будет последним и именно поэтому не решалась оставлять там свою гитару. Эта гитара была очень дорога ей, она играла на ней на всех их лучших выступлениях. Когда она брала её в руки то снова ощущала это тёплое чувство значимости того что они тогда делали. Может быть именно это чувство, а вовсе не деньги заставляли её цепляться за эту работу.
– Что он сказал? – прервала молчание Аяне.
– Он сможет организовать нам концерты? Хотя бы одно выступление?
Кимико поёжилась, не столько от холода, сколько от ощущения надежды исходившей от самого тона, каким Аяне задала этот вопрос.
– Аянон, нам опять урезали оплату, – отвечала она, стараясь не наглотаться холодного пробирающего до костей воздуха.
– Чёрт! Вот он скотина!
Аяне грязно выругалась, что совсем не подходило её кукольной внешности. Они подошли к станции. К счастью им не пришлось долго ждать поезда. В вагоне было тепло, и Аяне сомлела. Голова её начала клониться на плечо Кими.
– Аянон не спи! Тебе скоро выходить!
– Я не сплю! – сонно хлопая глазами, отвечала барабанщица.
– Как отец?
– Ему гораздо лучше! Это всё благодаря тебе, Кими-сан! Теперь я даже могу разговаривать с ним! – горячо отвечала Аяне.
– Я ничего не сделала! – хмуро отвечала Кими. Аяне забрала её руку в свою и крепко сжала.
– Вот возьми! – Кими протянула ей конверт.
– А как же ты?
– У меня есть деньги! Да и вам они нужнее!
– Кими-сан, я не могу их взять!
– Тебе выходить! Передавай маме привет!
– Кими!
– Иди уже!
– Увидимся завтра Кими-сан!
Аяне смотрела вслед уходящему поезду, пока тот не скрылся из вида. Потом поежилась, сунула конверт, который всё ещё сжимала в руке, в карман и медленно пошла вдоль платформы.
Кими решила зайти по дороге в ближайший магазин. Пересчитала мелочь. На две упаковки лапши должно хватить.