Домик номер шестнадцать - стр. 52
— Он не понимает! — ворвалась Светик на кухню, всхлипывая на ходу. — Так нельзя, а он не понимает!
— Что случилось, милая? — Нелли Борисовна посмотрела внимательно на внучку.
— Я хочу быть Снежной Королевой, а он не понимает, что так нельзя! Говорю, говорю, а он не понимает, скажи ему! — выкрикивала Светочка.
— Остановись, — спокойно проговорила Нелли Борисовна. — Сформулируй, что ты хочешь сказать, и только потом говори.
— Не хочу формулировать! Он не понимает! А так нельзя! — продолжала малышка.
— Можно, я скажу? — робко вышла вперёд Олеся.
Нелли Борисовна кивнула головой.
— Светочка сказала, что теперь она хочет быть Снежной Королевой, потому что я уже была. У меня платье нежно-нежно-голубое. Мы спросили бабушку Светочки, Идиду Яковлевну, а у Светочки, оказывается, нет белого платья, — Олеся в удивлении развела руками. Как у пятилетней девочки не может быть белого платья или хотя бы нежно-нежно-голубого, она решительно не понимала.
— Её папа дал ей платье, но оно… синее, — «синее» девочка прошептала, всё недоумение было написано на хорошеньком личике. Как же можно синее платье Снежной Королеве?!
— И чем тебя синее платье не устраивает? — виновник появился на кухне, держа в руках очень красивое, длинное, с юбкой в несколько слоёв, атласное, наверняка безумно дорогое платье.
— Оно же синее! — в три возмущённых голоса вскрикнули Альбина, Светик и Олеся.
Альбина смерила глазами Михаила Розенберга. Как можно заключать контракты на баснословные суммы, но не понимать очевидных вещей?!
— Милый, не порть девочке праздник, сходи и купи платье, белое, — отчеканила Нелли Яковлевна.
— Девять вечера, вообще-то, — тряхнул синей тканью Миша. — Вам было необходимо это платье. Именно синее, а не красное, розовое или жёлтое. Я заказал, забрал, привёз, даже отпарил! Девять вечера, повторяю, все магазины закрыты.
Михаил Розенберг выглядел одновременно растерянным, даже потерянным, и злым. На мгновение Альбине стало его жалко. Только на мгновение, потому что почти рыдающая Светик занимала всё внимание блондинки.
— Слезами горю не поможешь, — Альбина присела рядом с кудряшкой. — Ты ведь танцуешь, у тебя должен быть гимнастический белый купальник.
— Есть, — кивнула Светик.
— Дождик с ёлки, вон ту гирлянду, с карниза, ножницы, белые нитки, иголку, старые ненужные платья, колготки, косынки, простынь, штора, что угодно, — отдавала команды Альбина, по-военному, чётко, а Михаил выполнял, под строгим взглядом Нелли Борисовны.
Альбина ничего не понимала в выгодных контрактах, но приготовить салатик из ничего и сшить карнавальных костюм из ровно такого же «ничего» Альбина умела.
К десяти вечера по квартире бегала счастливая Светик в развивающемся белом плаще из отслужившей своё скатерти, обшитой гирляндами и дождиком, юбка из той же ткани. Получилось даже лучше, чем могла рассчитывать Альбина. Сшито наспех, как говорится на живульку, а много ли надо пятилетней девочке для счастья?
В итоге Альбина перестала ощущать себя скованно и даже была довольна компанией. Олеся радовалась встрече с летними друзьями, Нелли Борисовна и Идида Яковлевна были приветливы, если бы ещё Михаил не мельтешил перед глазами, а ушёл куда-нибудь, было бы и вовсе хорошо. Жаль, что нельзя его выставить, всё-таки он здесь живёт, и он пригласил.