Дом там, где ты… - стр. 8
– Как же он все-таки женился на ней – ведь не пара вовсе?
– Женился. Как встретил ее у речки, увидел, поговорил, так и голову потерял… Я против был – что может быть у дочки бывшего каторжника, хоть и не простого происхождения, и состоятельного государственного чиновника? Да смог он меня убедить. Жизнью своею чуть не пожертвовал, когда из воды ее вытаскивал. Судорога ногу свела, и она чуть не утонула. А этот дурень, хоть плавать не умел – воды боялся, зато кинулся за ней. И спас… Обвенчались прямо здесь и в Верхнеудинске – в городе поселились. Он чиновничью службу оставил. Торговое акционерное общество открыл. А потом случилось непоправимое…
– Пожар, – произнес тихо Алексей.
– Да, пожар… Ты так о нем ничего и не вспомнил?
Алексей отрицательно покачал головой.
Старик помолчал.
– Тогда я думал, что ты погиб вместе с родителями. Долго болел. А когда на поправку пошел, решил выяснить, как все произошло… И по счастливой случайности нашел тебя…
Старик вытряс из трубки пепел.
– Мне нужно сказать тебе…
В этот миг удочка Алексея дернулась – на крючок подсела рыба. Он потянул резко удочку, и на леске, извиваясь, сверкая чешуей, заболтался крупный хариус.
– Все, дед, я первый – ты проиграл, – заявил он с ухмылкой. – Давай наливай и выпивай.
Старик посмотрел грустно на внука, затем, решив отложить разговор «на потом», вздохнул и сказал:
– Что ж, долг платежом красен.
Он вынул из холщовой сумки бутыль самогона и, налив в кружку, залпом выпил.
В конечном счете, проиграл Алексей – умышленно или нет – ему пришлось три раза подряд наливать и выпивать мутный белый «напиток», способный свалить с ног кого угодно. Спасла его от «падения» Настюша, девчушка, которая по просьбе матери позвала их обедать. Свернув удочки, мужчины побрели домой.
***
Дед умирал. В этом не было сомнений. Его тяжелое прерывистое дыхание, сопровождающееся свистом и предсмертной агонией, наполняло помещение.
Алексей осторожно взял его сухую старческую ладонь и сжал в своей.
Старик открыл глаза и с недоумением посмотрел на внука, но затем, узнав его, слабо улыбнулся.
– Алеша, – произнес он, и из его груди вырвался свистящий звук. Он закрыл глаза, и Алексею показалось, что дед их больше никогда не откроет, но немного погодя дед вновь посмотрел на него.
– Я оставил для тебя кое-что… – из его груди вновь вырвался свист и хрипы, пока он молчал, набираясь сил продолжить. – Там, на полке… шкатулка… для тебя… всё там… прочтешь… поймешь…
Он закрыл глаза, тяжело дыша, и, казалось, вновь забылся.
– Дед? – Алексей сжал его ладонь и тот посмотрел на него.
– Я не смог… слишком долго искал… Прости меня… Теперь лишь ты сможешь… найти… наказать…
Старик замолчал, а Алексей ничего не мог понять, думая, что старик бредит.
Дед как будто прочел его мысли и слабо произнес:
– Ответы в шкатулке… Возьми ее сейчас… Все поймешь…
Алексей встал и прошел к шкафу. Там и в самом деле стояла резная шкатулка. Он взял ее и вернулся к деду.
Старик открыл глаза. Затем с трудом поднял руку и, положив ее на шкатулку, прошептал:
– Твоя, – прикрыл глаза, затем вновь открыл. – Не принуждаю, тебе решать… по совести…наказать или нет… да.
Старик замолчал, впав в беспамятство. Алексей уставился на шкатулку. Затем открыл крышку, но в этот момент вдруг понял, что в комнате стало неестественно тихо. Медленно посмотрел на деда. Тот лежал спокойно, будто крепко спал, но уже не дышал. Алексея выронил шкатулку. Он вздрогнул, посмотрел на рассыпавшиеся бумаги и предметы, затем вновь на деда. Потом встал и вышел из комнаты, из дома, со двора – на свежий воздух, к свету, к солнцу, к шелестящим листьям и поющим птицам – прочь из гнетущей тишины и мрака, которые прокрались в его сердце, – теперь у него на свете не осталось ни одного родного близкого человека.