Дом странных снов - стр. 8

Я попробовала притормозить энтузиазм Лиз, с сожалением признавшись, что вынуждена покинуть особняк из-за разногласий с его хозяином. На что получила приглашение пожить у нее, лишь бы еще немного задержалась в городе. Я отказалась, попросила не обижаться, и мы сошлись на варианте с гостиницей, и уже через пять минут и короткого звонка Лиз своей подруге, владелице этой самой гостиницы, получила скидку на проживание и бронь. Настроение поднялось. Правда, я откровенно сожалела о невозможности остаться в особняке, хотя он и пугал меня порой до дрожи.

– Никак не могу поверить, что ты та самая Лиэн Андер, – вновь и вновь повторяла Лиз, пока я не попросила ее говорить тише и не раскрывать мое инкогнито.

Я улыбнулась, отпила кофе и посмотрела в окно. Скоро начнет темнеть, а значит, мне следовало выдвигаться в особняк, чтобы собрать вещи, последний раз пройтись по комнатам, подышать его воздухом и покинуть дом окончательно. Как ни манил меня Марсден-холл, но я не могла оставаться в нем на условиях, выдвинутых его владельцем. Хотелось только надеяться, что история, которую я уже начала писать, не останется незавершенной и я смогу закончить ее, оставаясь в городе.

Дом встретил меня неприветливо. И дело было вовсе не в темных окнах и некой запущенности сада. Я словно кожей почувствовала, что он обижен на меня. Мнительная и мистическая часть моей натуры мгновенно провела параллель с нежеланием здесь оставаться. Но, с другой стороны, что мне оставалось делать? Представив на мгновение, вот появится чужой человек и начнет указывать, как мне делать мою работу, внутри все бастовало, и появлялась неимоверная злость. Ни одна история не стоила того. Я никогда не считала себя конфликтным человеком, но свое право на творчество была готова отстаивать не только с пеной у рта, но и с топором в руках. Слишком тяжело и долго я к нему шла. Через непонимание со стороны родителей, психологические и денежные проблемы, насмешки знакомых, ревность мужчин и еще через множество не сильно приятных моментов. А теперь, спустя десять лет, заслужив имя, пусть и придуманное, я просто не позволю сделать что-либо подобное вообще никому.

Я подошла к двери, осторожно погладила дерево, коснулась колотушки и извинилась перед домом. Знала, что поступаю глупо, но ничего не могла с собой поделать. Представив, как должен чувствовать себя тот, кто много лет звал в гости, радушно принял, а в ответ получил предательский побег, мне только и оставалось, что просить прощения. Этим я и занималась, не решаясь войти, пока не почувствовала, что напряжение немного спало.

Внутри я зажгла свет, но ощущение обреченности никуда не пропало. Было тихо, если не считать мерного тиканья часов на камине. Они-то и притянули мой взгляд. Я заметила, что уже почти восемь, и словно завороженная принялась наблюдать, как стрелки совершают круг, чтобы начать новый. Когда до этого момента оставалось три минуты, часы снова остановились, и в доме наступила оглушающая тишина. Это было так неправильно, что первым моим порывом было завести их. Я медленно подошла к камину, вновь отмечая, как дом поглощает все звуки, взяла ключ и отшатнулась, когда в стекле часов промелькнуло чье-то отражение. Нервно сглотнув, я все же вставила ключ в паз и несколько раз провернула его.