Дом Солнц - стр. 68

– Если кто и уцелел, то сигналов не подавал, – проговорил Лихнис. – Прости, что не могу порадовать.

– Ну, братец, ты не виноват.

– Нам известно, что выжил Овсяница, – вмешалась я, села на другую скамью и подтянула колени к груди. – Мы получили его сообщение. Овсяница отговаривал нас сюда лететь, но мы рискнули.

Волчник глянула сперва на Аконита, потом на меня:

– Получается, вы не в курсе…

– Овсяница погиб, – сказал Аконит. – Уцелевшие шаттерлинги выбрались из системы сбора, а он остался и, боюсь, отправил сообщение незадолго до этого.

Новость буквально раздавила меня. Я-то считала, что Овсяница жив, иначе как он послал сигнал?

– Что случилось? – спросила я. – Двигатель отказал?

Волчник сокрушенно покачала головой:

– Отвлекал нападавших. При желании мог спастись, но посчитал, что Линия важнее.

– А я плохо о нем думала… – посетовала я.

– Не ты одна, – пристыженно потупился Лихнис.

– Только сырость не разводите! – осадил нас Аконит. – Мы выжили, значит есть кому вспомнить Овсяницу, покрыть его имя славой – и так далее. В лепешку расшибемся, чтобы чувак мог нами гордиться, верно, братан? – Аконит ободряюще толкнул Лихниса.

– Угу, – буркнул тот.

Волчник подлила себе вина. За окном все так же пели птицы, во рву шумел камыш.

– Так вас только двое? – уточнила я.

– Нет, мы не вдвоем в бессознанку погрузились, – отозвался Аконит. – Есть еще Люцерна, Донник и Маун, они сейчас дрыхнут, ну и пленные.

– Вам что-нибудь нужно? – спросил Лихнис, потянувшись за гроздью винограда. – Медицинская помощь – и так далее?

Наши гости переглянулись.

– Мы с Аконитом чувствуем себя хорошо, – ответила Волчник. – Было тяжело, но корабль о нас заботился. Если бы начались проблемы с питанием или жизнеобеспечением, кому-то пришлось бы погрузиться в долговременную латентность. К счастью, до этого не дошло.

– Вы бодрствуете с начала бойни? – спросила я.

Волчник покачала головой:

– Нет, без латентности мы бы свихнулись от напряжения, поэтому велели кораблю разбудить одного из нас или обоих, если случится что-то необычное. Бодрствовать могла Люцерна или другие двое, но выпало нам.

– Возможно, такой разговор не ко времени, – начал Лихнис, – но гомункулярное оружие могло попасть на планету сбора только спрятанным.

– В корабле шаттерлинга? – уточнил Аконит.

– Неприятно об этом думать, но…

– Ты прав. Три пушки и «Плюющаяся кобра» прилетели на кораблях Шафрана, Скабиозы и Вики. Но эти трое ни при чем. Их корабли захватили, протоколы Линии взломали. – Аконит смотрел на Лихниса, словно других объяснений и существовать не могло, словно считал иные варианты вселенской глупостью. – Соучастниками они быть не могли, если ты к этому клонишь.

– Сейчас не стоит исключать ничего, – заметил Лихнис.

Волчник шумно втянула воздух:

– Аконит, не время прятать голову в песок. Участие нашего шаттерлинга налицо. Даже Овсяница это подозревал. Он не представлял, как взломать сеть Линии без помощи изнутри.

– Помощь не всегда оказывают добровольно, – напомнил Аконит, но тут же поднял руки в знак капитуляции. – Эй, только не будем из-за этого ругаться. Вот попадем в убежище, тогда и потолкуем. Если появятся веские доказательства, я не буду прятать голову в песок.

– Я тоже, – сказала я, взяв ломтик хлеба.

Волчник погладила серую обшивку криофага Донник: