Дом с несогласными - стр. 3
***
– Все, на сегодня свободен. Отдыхай, – высаживая Петровича у подъезда его дома, дружелюбно похлопал его по спине полковник.
– И что дальше? – Тихо произнес Петрович.
– Не знаю. Теперь ты не с нами. Теперь с телевидением будешь работать, – усмехнулся полковник, – Да ты не переживай. Известным станешь. Гонорары получать будешь. У них хорошо сейчас платят. – Полковник помахал рукой, захлопнул дверь и уехал.
Петрович поднялся к себе. Подогрел вчерашних макарон на постном масле, посыпал их сахаром и, взяв тарелку сел у телевизора. Как раз показывали новости. Петрович первый раз увидел себя по телевизору. Вид был не очень. Он ходил по огороду в старом плаще и грязных сапогах, рассказывал историю своей подпольной борьбы, которую он заучил по бумажке. Потом по фотографии опознал негра Джона, агента ЦРУ и продемонстрировал умение вырезать из тыкв хэллоуиновские рожи. Потом показали студию в Останкине, где политологи и депутаты осуждали и разоблачали Петровича, американцев, Хэллоуин и предлагали срочно восстановить везде наши, советские ценности.
Петрович переключил канал. Он снова увидел себя, и все повторилось, как и на первом. Только в конце репортажа, вместо телестудии показали, как к его дачному домику приезжает самосвал, в который загружают все его тыквы и их потом вывозят на какую-то свалку, где под комментарий веселой телеведущий давят гусеницами огромных бульдозеров.
– Суки! – вскакивая с дивана, закричал Петрович голосом рыжего кота, роняя тарелку с макаронами на пол. – Какие же вы все, суки.
Петрович выключил телевизор, залез под кровать и вытащил оттуда последние пять тыкв. Сходив на кухню за ножом, он достал из кармана плаща лекала, которыми его обеспечили в полиции и приложив их к тыквам стал вырезать те самые рожи.
Он закончил работу, когда уже стемнело, оделся, и стал выносить тыквы в подъезд, и расставлять их на подоконниках лестничных площадок. Вставив в каждую по свече, он спустился на первый этаж и выкрутил пробку общего света. Выйдя на улицу, он отошел к детской площадке и посмотрел на свой подъезд. На каждом этаже, отражаясь в стеклах, пугающими, но при этом веселыми рожами светились его любимые тыквы. Петрович достал мобильник и набрал номер.
– Але. Полиция, – таинственным голосом спросил он. – У нас в подъезде неизвестные отмечают Хэллоуин. И, похоже, хотят захватить весь дом и весь район, – Петрович сделал паузу и добавил, – Не исключаю, что и на город замахнуться. А потом и на страну. – Он выключил телефон и, отойдя от дома, выбросил его в мусорный бак. Потом о зашел за угол и стал ждать.
Через полчаса раздалась сирена, и во двор, завывая с проблесковыми маячками, въехали пожарная и машина полиции. Увидев светящиеся рожицы, полицейские не рискнули заходить в подъезд, а вызвали спецназ. Еще через полчаса прилетел вертолет и высадил спецназовцев на крышу дома. Потом приехали несколько машин телевидения и стали устанавливать во дворе прожектора освещения. Когда весь двор залил яркий электрический свет, на детской площадке возникла фигура полковника, того самого, который учил Петровича как правильно себя вести. Полковник поднес к губам мегафон и произнес в сторону Петровичева подъезда:
– Товарищи Хэллоуины. Сопротивление бесполезно. Вы окружены. Предлагаю вам сдаться органам правопорядка. Выходить из подъезда по одному с поднятыми руками. Если через пять минут вы не сдадитесь, мы начнем штурм!