Дом с мертвыми душами - стр. 10
Через пару часов автобус прибыл на место в центральную усадьбу прямо на площадь.
Шефы не могли согласиться, что Кузоватово – средневековье, четырнадцатый век. В первую очередь, деревня в корне отличалась от средневековой своей безвкусицей и отвратительной архитектурой, если деревенские построения вообще можно назвать архитектурой. Скучные сооружения вокруг площади наводили такую загробную тоску, что невольно возникала мысль, не из загробного ли мира и выкопали отечественных архитекторов?
Самым внушительным и головным сооружения архитектурного ансамбля являлся клуб, напоминающий увеличенную крестьянскую избу. Перед ним – железобетонный монумент неизвестному солдату. По краям деревянное Правление колхоза и столовая с огромным крыльцом, на котором вечно курили механизаторы. Следом подряд шли два магазина «Ромашка» (две первые буквы оторваны) и «Урожай» (оторвана первая буква). За магазинами в никогда не просыхающей луже стоял бычок. Видимо, лужа была его постоянным местом. А сам бычок являлся архитектурным дополнением к ансамблю. Через поле виднелась двухэтажная школа-восьмилетка, три типичных двухэтажных дома, сотня дворов и полуразрушенная деревянная гостиница. На другом конце села располагались мастерские и витаминные агрегаты. За мастерскими, далеко через поле у самого леса стоял заколоченный дом, который назывался «домом с мертвыми душами».
– И в нем действительно обитают мертвые души? – вяло поинтересовался Креончик, меланхолично оглядывая окрестности.
– Ты не поверишь, но это факт! – с готовностью отозвался Берестов, почувствовав, что его прервавшееся молчание означает конец обиде. – Я лично видел! Клянусь!
Креончик поморщился и отвернулся, ни на толику не поверив клятвонарушителю. Несмотря на нашествие в тот год несметных полчищ барабашек и домовушек, Креончик отказывался верить в жизнь вне «материалистической подоплеки».
Вот, собственно, и вся деревня, в которой предстояло дерзать только что пребывшим шефам.
Едва автобус затормозил, на крыльцо Правления высыпала толпа встречающих, состоящих в основном из невероятно грудастых женщин. По такому количеству управленцев можно было судить об успехах колхоза «Светлый путь». Несмотря на светлое название, лица у всех были мрачные. Кузоватовские были обижены тем, что из Коромысловки в штат Невада отправили всех мужиков до единого, а из Кузоватово – только двадцать два человека.
– Ну, подождите, коромысловские! – бормотал сквозь зубы председатель Эльдар Заречный. – Мы вам еще покажем Коромыслову мать.
– Как отправлять в Америку, так коромысловских, – вторил парторг, – а как селить шефов, так у нас. Ничего, мы их так поселим, что они еще долго будут помнить.
Однако ничего не поделаешь. Обиду пришлось проглотить. Тем более что шефы ни в чем не виноваты. Парторг Петр Иванович – круглый, румяный, язык, как пулеметная лента. Он первый натянул на себя улыбку при виде прибывших. А когда двери автобуса отворились и стали выходить девчонки, его глаза сделались маслеными. Он колобком скатился с крыльца и кинулся к девчонкам подавать руку. Председатель с секретаршей переглянулись.
– Иж чё творит! Чистый салтан! – хихикнула секретарша.
Девушки охотно подавали руки парторгу, а он, жеманно хихикая, каждой представлялся персонально: