Дом насчинается с.... - стр. 18
Павел присел, чтобы быть с сыном на одном уровне, и потрепал его по волосам:
– Совсем ненадолго, герой. Сходим на праздник и придем.
– Праздник, – мальчик радостно запрыгал, – Праздник!
Мама Валя стояла чуть поодаль, стараясь держаться, но глаза её уже блестели от слёз. На ней был тёплый серый кардиган поверх домашнего платья, волосы собраны в небрежный узел. Она нервно теребила край рукава.
– Наша девочка стала еще взрослее.
– Валюша… – он обнял её крепко, – да дети растут.
– Знаю… – она уткнулась носом ему в плечо. – Просто тяжело привыкнуть.
– Ну вот, а ты говоришь Кириллу – не плачь, – улыбнулся он, вытирая слезу с её щеки. – Всё будет хорошо. Мы сильные. Мы вместе.
Они стояли втроём у калитки своего дома, окружённые степной тишиной, в которой звенели лишь далекие собачьи лай и шум раннего трактора. Над селом медленно поднималось солнце, золотя крыши, тропинки и их фигуры.
До школы было идти сорок минут пешком – долгий путь, особенно для семилетней Олеси. Но она уже привыкла: дорога петляла между деревянными домиками, пересекала узкий мостик через ручей, а потом уходила в сторону холма, за которым виднелась крыша школы, как маяк надежды или, наоборот, испытания. Всё зависело от настроения.
Кирилл со смехом побежал по тропинке, усыпанной сухими листьями и солнечными бликами. Ему казалось, что он почти догоняет ветер – так быстро мелькали у него под ногами кроссовки. Но вдруг один из корней, спрятавшийся под листвой, оказался слишком коварным. Кирилл споткнулся, не удержался на ногах и грохнулся прямо на колени.
– Ай! – раздался его сдавленный вскрик.
Он замер, а затем всхлипнул, и крупные слёзы мгновенно выступили у него на глазах. На левой коленке выступила царапина с тонкой струйкой крови. Он посмотрел на неё с ужасом, будто это была смертельная рана.
– Кирилл! – испуганно воскликнула Олеся, подбегая к брату. – Ты как?
Кирилл всхлипывал, не в силах ответить, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. Он хотел быть храбрым, но боль жгла и обида от падения была сильнее.
Олеся огляделась, заметила рядом пышный куст подорожника и уверенно сорвала один широкий лист.
– Сейчас, потерпи, это поможет, – сказала она, аккуратно присев рядом и приложив зелёный лист к поцарапанному колену.
– Он что, правда поможет? – сквозь слёзы с сомнением спросил Кирилл, косясь на лист.
– Конечно! Это же волшебное средство. Бабушка говорила, что подорожник – как добрая фея для всех царапин, – с важностью сказала Олеся. – Он шепчет ранке, и та заживает.
Кирилл уставился на лист, как будто ожидал, что сейчас произойдёт настоящее чудо. Боль, и правда, чуть стихла – может, от подорожника, а может, от заботы сестры.
Мама подошла ближе, присела рядом и с нежной улыбкой провела рукой по волосам сына.
– Вот наша целительница, – сказала она, глядя на Олесю с теплотой. – Спасибо, доченька. Ты молодец.
А папа, подойдя следом, не сказав ни слова, просто осторожно поднял Кирилла на руки. Мальчик всё ещё всхлипывал, но уже чувствовал себя в безопасности.
– Всё, герой, домой – лечиться, а потом мороженое за смелость, – сказал папа, слегка прижав сына к себе.
Кирилл обнял его за шею, прижался лбом к плечу, чувствуя, как тревога и боль отступают. Он ещё раз взглянул на Олесю и прошептал:
– Спасибо, сестрёнка. Ты настоящая волшебница.