Дом напротив озера - стр. 30

Я приветствую их на пристани, я намного более навеселе, чем сначала думала. Чтобы не покачнуться, я ставлю обе ноги на причал и выпрямляю позвоночник. Когда я машу рукой, то это получается у меня довольно экспрессивно.

– Какой приятный сюрприз! – кричу я, как только Том выключает мотор лодки и подводит ее к причалу.

– Я решила вернуть твое одеяло! – говорит в ответ Кэтрин.

Ее муж держит в руках две бутылки вина.

– А я прихватил с собой Pauillac Bordeaux 2005 года!

Мне это ни о чем не говорит, кроме того, что это звучит дорого, и что я определенно не буду ждать, пока Эли уйдет, чтобы выпить еще.

Кэтрин выпрыгивает из лодки, пока ее муж привязывает ее к причалу. Она протягивает мне одеяло так, как будто это атласная подушка с тиарой сверху.

– Я его постирала и высушила, – говорит она, передавая мне в руки. – Спасибо большое тебе за полотенце.

Я подворачиваю одеяло под одну руку и пытаюсь поздороваться с Кэтрин другой. Она меня удивляет: вместо того, чтобы пожать мне руку в ответ, она меня обнимает и целует в обе щеки, как будто мы старые друзья, а не два человека, которые встретились посреди озера несколько часов назад. Теплое приветствие приносит с собой приступ вины за то, что я следила за ними.

Когда Том подходит ко мне, я не могу не думать о том, как он выглядел, когда подслушивал свою жену.

Именно это он и делал.

Подслушивал. Подслушивал. Шпионил за ней так же откровенно, как я шпионила за ними. И все это с непроницаемым выражением лица.

– Извини, что зашли без предупреждения, – говорит он совсем без сожаления.

В отличие от своей жены, он соглашается на рукопожатие. Его хватка довольно крепкая и нетерпеливая. Когда он трясет мою руку, я чуть не теряю равновесие. Теперь я знаю, что Марни имела в виду под «экспрессивный». Его дружеское рукопожатие больше напоминает беззастенчивую демонстрацию силы. Он смотрит на меня, его глаза такие темные, почти что черные.

Интересно, как бы он определил мои глаза, когда я смотрю на него в своем слегка пьяном состоянии. Стеклянные, наверное. Лицо мое раскраснелось. Пот выступает на лбу вдоль линии волос.

– Спасибо, что пришли сегодня на помощь Кэтрин.

Голос Тома низкий, возможно, поэтому его слова звучат неискренне. Такой баритон не оставляет места для нюансов.

– Мне невыносимо думать, что случилось бы, если бы тебя не было рядом, если бы не спасла ее.

Я смотрю на крыльцо, где у перил стоит Эли. Он выгибает брови, молча отчитывая меня за то, что я не упомянула об этом за ужином.

– Ничего, – говорю я. – Кэтрин в значительной степени спасла себя сама. Я только предоставил лодку, которая доставила ее домой.

– Она врет.

Кэтрин обнимает меня за талию и ведет по пристани, как хозяйка положения. Через плечо она говорит мужу:

– Просто Кейси ведет себя скромно. Она меня спасала, но не хочет об этом говорить.

– А я говорил ей не купаться в озере, – сказал Том. – Это слишком опасно. Там тонули люди.

Кэтрин смотрит на меня с полным огорчением.

– Мне очень жаль, – говорит она мне, прежде чем повернуться к мужу. – Боже, Том, ты всегда должен говорить не то, что надо?

Ему требуется еще секунда, чтобы понять, что она имеет в виду. Но вот он осознает ситуацию и начинает чертыхаться.

– Вот, черт! – говорит он. – Я идиот, Кейси. Действительно. Прости. Я не подумал.