Дом, милый дом... (и Баба Яга при нём). Часть 1 - стр. 22
— Там что… кикиморы? — предположила Маша, слушавшая директора магической таможни с горящими глазами.
— Старичок-лесовичок! — воскликнула Настя. — И огненная ящерка!
— Правильно, есть такие в Красной книге волшебных существ, — кивнул Оладьев. — Как это всегда бывает с интересными местами, в него стремятся туристы. В последнее время их все больше и больше. К слову, сегодня один такой не очень законопослушный… хм… гражданин нелегитимно воспользовался станцией без вашего, Катенька, разрешения. Мы с Ядвигой Павловной и Виктором Алексеевичем сразу прибыли. Обрадовались, конечно, что пункт заработал, однако беспокоились за ваше душевное здоровье. А вы почувствовали что-нибудь? На транзитеров обычно реагирует электричество.
Катя поежилась. Значит, то шуршание за спиной и треск лампы…
— Там… на столе… сверток появился, — сдавленно проговорила она. — С тканью. Как у меня. Я шью. Кукол. Мне как раз ткань нужна было. И вот.
— А, — лицо Оладьева посветлело. — Они-таки уже знают о ваших предпочтениях. Ох уж эти дикие туристы! Настоящая мафия! Этот сверток – подарок. Вам, Катя. Можно сказать, взятка при исполнении.
6. Глава 6
Глава 6
Сон сморил Настю во время оживленного обсуждения меню Избушки. Настюша прилегла на диванчик в углу столовой (еще один новый и весьма уютный предмет обстановки) и заснула, обняв пеструю думку.
Кот с независимым видом вспрыгнул на диван и улегся рядом с мелкой, всем своим видом демонстрируя, что просто проходил мимо. Тем не менее, когда Настя прижалась к нему во сне всем телом, черный котяра прикрыл желто-зеленые глаза и негромко заурчал.
Катерина задумчиво поглядела на сладкую парочку. Надо же, кот ученый. А цепь, по словам Лосева, действительно громоотвод, только отводит она не молнии, а избыточную магию. Дверь в сад на самом деле вход в Лукоморье, заповедник на Морок-горе. На чердаке стоит настоящая ступа для полетов, а Избушка теоретически может проходить по Лукоморью большие расстояния, только этот способ передвижения не для жильцов, склонных к морской болезни. Как все это переварить, а?
— Так что там с зарплатой? — громко спросила Катя, повернувшись к гостям.
Те на секунду замолкли, а затем наперебой принялись уверять Катерину, что счастье не в деньгах.
— У нас все расчеты в различной межмировой валюте, — разводил руками Оладьев, — кто раковинами расплатится, кто редкой лечебной слизью. Все сдаем в таможенный фонд, а там уже решают, куда и за сколько сбыть ценности, каков курс обмена, а он от чего только не зависит: политика, мода... Нам, простым таможенникам, полагается твердый оклад, он немного выше, чем на обычных земных таможенных пунктах. И питание бесплатно, хоть три раза в день, хоть десять.
— Десять мы не потянем, — кратко высказалась Катя.
— Вот и я так думаю, — радостно подхватил Тарас Петрович.
— А этих… пассажиров… кормить нужно?
— Не требуется, но приветствуется. На этот случай в меню дома имеются особые позиции. Но это, опять же, если транзитеру придется задержаться в Избе на ночь или несколько дней и… если он вообще ест. Катя, не волнуйтесь. Все транзитеры проходят проверку, подписывают необходимые документы. Бывают, конечно, всякие, вроде этого вашего с тканью, но стараемся пресекать.
— Они страшные? — с любопытством спросила Маша.