Дом, который будет ждать. Книга 3 - стр. 9

Я молча кивнул, так как за дверью наступила подозрительная тишина, которая мне совершенно не понравилась: я уже понял, что считать гольцов тупыми ожившими скелетами – это ошибка, которая может стоить всем нам жизни. И я не ошибся: дверь дрогнула под мощнейшим ударом: видимо, костяки использовали что-то в качестве тарана. Одновременно с этим ударом над всеми тремя окнами вспыхнули и осыпались бессильной пылью охранные венки.

Следующие несколько часов слились для меня в одно бесконечное мгновение: дверь, не выдержавшая второго таранного удара, рухнула, разлетевшись в щепки, и в трактирную залу хлынули гольцы. Вернее, попытались хлынуть, но, потеряв несколько самых шустрых, отступили и, сменив тактику, стали подбираться по трое, пользуясь тем, что я не мог одновременно уничтожить всех троих, не рискуя при этом подпалить деревянный трактир. А погибнуть, уничтожая полсотни гольцов, жертвуя при этом собой и двумя ценными для меня женщинами, – это не ко мне! У меня в этой жизни ещё слишком много совершенно потрясающих планов.

Минни контролировала окна, и ей было немного проще, так как оконные проёмы были, как это принято в Ирме, где очень холодные зимы, небольшими, и протиснуться в окно гольцы могли только по одному. Поэтому монахине было по силам сбивать огнём упрямо атакующих окна гольцов, причём я, несмотря на горячку боя, не смог не заметить, что её огненная плеть формой и структурой подозрительно напоминает мне мою собственную.

Время словно остановилось, и когда дверной проём не заняла очередная костлявая фигура, я даже растерялся. Я замер, поражённый наступившей оглушающей тишиной, в которой было слышно только наше тяжёлое прерывистое дыхание.

– Куда они делись? – спросил я, с трудом узнавая в низком хриплом карканье свой голос. – Очередную гадость замыслили?

– Рассвет, – таким же неузнаваемым голосом отозвалась Минни, которая, как я не мог не заметить, последние минуты держалась уже на каком-то запредельном резерве сил, – гольцы ушли, они не выносят дневного света.

– А куда они прячутся? – я медленно опустился на чудом уцелевшую лавку, чувствуя, как ноют отвыкшие от таких нагрузок мышцы, как начинается эмоциональный и магический откат. Минни сползла по стене прямо на пол, устало прикрыв глаза, а я подумал, что если я – молодой сильный мужчина – устал, то как должна быть измучена эта в общем-то немолодая женщина, по возрасту вполне годящаяся мне в матери.

– Они закапываются в землю или занимают звериные норы, – она по-прежнему не открывала глаз, – и дожидаются темноты.

– Нам нужно успеть до следующего вечера добраться до безопасных мест, – решительно сказал я и, с трудом подавив стон, поднялся на ноги.

– Это будет непросто, – она невесело улыбнулась, – вряд ли гольцы оставили в живых наших лошадей.

– Да, об этом я как-то не подумал, – признался я и осторожно выглянул в ближайшее окно, – никого нет, словно вымерло всё…

– Так и есть, – Минни попыталась подняться, но лишь со стоном сменила положение, – боюсь, на ближайшие несколько часов я тебе не помощница, Каспер.

– У тебя есть способы более или менее быстро восстановиться? – спросил я, не столько проявляя внимание, сколько досадуя, что теперь мне придётся заботиться не только об одиннадцатилетнем ребёнке, но и об обессилевшей женщине. Нет, я всё понимаю: без Минни я мог бы и не уцелеть этой ночью, но, Бесшумный меня побери, как же это не вовремя!