Дом для кошки - стр. 6
– Мне сейчас не до шуток.
– А я и не шучу, – пожал плечами Юнги. В его взгляде Нари вдруг увидела отголоски прошлых лет, которые он провел, служа на благо мафии. – Я вытянул счастливый билет и не хочу возвращаться к этой теме. Не заставляй меня вспоминать.
Он неотрывно смотрел ей в глаза, будто и правда допускал, что она заставит вспомнить.
Четыре года назад Юнги привезли на её ферму, выбросили к воротам, как мешок с мусором и уехали. Он больше походил на живой труп, чем на человека, обращенный в кошку лишь наполовину. Причем кошачья половина гнила заживо от многочисленных травм, порезов, ожогов и бог знает чего ещё. Это потом Нари выяснила опытным путем, что тигра накачивали психотропными веществами, чтобы притуплять все эмоции, кроме необходимых для выполнения заданий и беспрекословного подчинения. Только вот они не знали, что тело оборотня и так переполнено этими веществами природного происхождения. Оборотничество это вам не сказки, а череда сложных химических реакций, и вмешательство извне влечёт страшные последствия. Поэтому и существовали в мире Мастера, способные раскачать естественные процессы в телах оборотней, путем ласки, любви, разговоров и лёгких тренировок на свежем воздухе, больше похожих на прогулки. Зоопсихолог, любила шутить Нари, когда ты спишь, как твои подопечные, ешь то, что едят они, роешь ямы в саду или приводишь в порядок шерсть, урчишь, когда чешут за ухом. Понадобился целый год, чтобы вытащить Юнги с того света. И тигр никогда и ни при каких обстоятельствах не рассказывал своей спасительнице что же с ним делали ещё, чтобы сломить волю и характер. Только по застарелым шрамам и рубцам она предполагала электрический ошейник, строгие с шипами кандалы и регулярную порку плетями.
– Прости меня, – Нари судорожно вздохнула и ткнулась лбом в его грудь. – Просто я испугалась. За него, – она махнула рукой себе за спину. – За тебя и Минхо. За Ёна.
– А за себя? – мягко хмыкнул Юнги, обнимая её и прижимая к себе.
– Даже не подумала, – фыркнула девушка. – Ты же меня знаешь. Этот дом и вы – моя жизнь, другой не знаю.
– Моя глупая Лилия*, не утони в своём собственном пруду, крепко держись на лепестках, – ласково прошептал Юнги. От его хриплого урчащего шёпота по спине Нари снова пробежали мурашки, как пару часов назад на кухне.
– Да ты поэт, – протянула она и отстранилась.
– Напишу оду в твою честь.
– Дурак, – девушка пихнула его в грудь и смогла почти с облегчением улыбнуться. Но потом её взгляд зацепился за ошейник на его шее, и она потянулась к нему, чтобы снять.
– Нари, – Юнги мягко остановил её, прикоснулся к щеке девушки и вынудил посмотреть в глаза. – Для меня....и для младшего, ладно, это не знак раба, а знак того, что мы принадлежим тебе, ясно? И это ни одного из нас не тяготит.
– Нет, не говори так, – девушка яростно замотала головой. – Принадлежность, значит, обладание. Я не хочу обладать. Я хочу, чтобы вы оба просто были со мной.
Юнги улыбнулся, покачал головой, снял всё-таки ошейник и спрятал в карман.
– Я понял. Но....ты же любишь меня больше, чем этого, который падает в обморок, стоя на стуле?
– Юнги!
Тигр тихонько рассмеялся, и Нари тоже не смогла сдержать улыбку, хотя отголоски мыслей мазнули внутри черепа. Всё это неправильно. Они трое – неправильно. Так не должно быть. Это запрещено Трибуналом. Но ведь сердцу не прикажешь, верно? Что делать, если её кошки дороже сердцу, чем люди? Они другие. Другая форма жизни. Они заставляют её смеяться, хмуриться, злиться и неизменно идти вперёд, помогают быть лучшей в своём деле. Какая разница с кем она спит – с обычным человеком или с человеком, по венам которого бежит звериная кровь? Только разница была. Для Трибунала. Узнай они, что Мастер спит со своими подопечными, её давно бы казнили, а котов сломали морально и отправили бы в пустыню на каторжные работы.