Дом быта в Аду - стр. 8

Я со вздохом и гудящей головой безропотно последовала за девушкой наверх. Бодро процокав каблучками, Нелли вспорхнула на последнюю площадку и объявила:

– Это жилая часть дома. Почти у всех мастеров есть личное жилье и им здешние квадратные метры даром не сдались, но для тебя это наилучший вариант. Жизнь в Девятом округе Ада недешевая.

Я ошарашено уставилась на девушку, пытаясь переварить каждую сказанную ею фразу. Вроде слова все понятные, но… что за чертовщина?

– Жилье? Недешевая жизнь? Девятый округ? – нервно сглатывая, переспросила я. – Это Ад или просто другой город? Я думала, тут грешники в котлах… Черти скачут… А округи? Что это вообще такое?

– Не волнуйся, – строго велела Нелли, но я лишь всхлипнула. Меня трясло, зубы выстукивали дробь.

Банши перехватила тортик и кактус одной рукой, подхватила меня под локоть и повела по очередному коридору. Перед глазами все плыло, хотелось или топнуть ногой, требуя объяснений, или бухнуться на пол, совершенно по-детски суча ногами по чуть вытертому алому ковру, навевавшему воспоминания о школьной приемной директора.

– Сядь, – велела девушка и толкнула меня в грудь. Я безропотно упала назад, ощутив под собой мягкое кожаное кресло, и хмуро огляделась – мы находились в довольно небольшой комнатке, сплошь заставленной мебелью. Огромный камин отъедал часть пространства, старое зеркало с облупившейся амальгамой в вычурной золотистой раме отражало стену, увешанную портретами, обои, не то темно-зеленые, не то просто темные, и книжные шкафы, заставленные толстенными томиками. Кожаное кресло было в комнате не единственным – еще одно громоздилось у камина.

Сгрузив мои вещи на низкий столик передо мной, банши опустилась на потертый гобеленовый диван и строго сказала:

– Перестань истерить. Ничего уже не попишешь. Ты уже мертва.

– Ты могла бы предупредить меня тогда, при первой встрече, – напустилась я на Нелли. – Разве сложно было?

– Я – банши. Я вижу тех, кому суждено в скором времени умереть. И я предупредила об этом, совсем не моя вина, что ты не поняла.

Я с секунду смотрела девушке в глаза, постепенно осознавая, что она ничуть не чувствует себя виноватой. И не почувствует. Для нее неважно жива я или мертва.

– Ты бы все равно умерла, – равнодушно сказала Нелли. – Даже если бы обошла то место стороной. Нельзя избежать предначертанное, просто изменив маршрут. Ты все равно оказалась бы здесь. В любом случае.

– Но почему Ад? – возмутилась я. – Что-то не помню, чтобы так уж грешила.

Банши отмахнулась и пояснила:

– Ой, делят совсем не по этому принципу, – отмахнулась банши. – И нет ничего плохого в том, чтобы в итоге оказаться у нас. Ты, возможно, даже разницу не заметишь.

– Уверена? – с сомнением уточнила я. – Я как-то сомневаюсь.

– После смерти все попадают в место, которое мы называем центром распределения, – не слушая меня, начала свой рассказ девушка. – Это целый отдельный мир, где люди свыкаются с мыслью о смерти. Те, кто умер своей смертью, после прохождения реабилитации чаще всего попадают в Рай, где и живут до полного распада души.

– Распада? – опешила я.

– Ну да, – кивнула Нелли. – Чтобы переродиться, душа должна исчезнуть и возникнуть вновь. Но очень немногие быстро проходят реабилитацию. Большинство десятилетиями бродят по курсам и лекциям, чтобы нормально влиться в жизнь там или здесь. Ты бы, наверное, полсотни лет затратила на то, чтобы в конечном итоге оказаться здесь.