Дом быта в Аду - стр. 13
– А зачем ему выполнять желания? – удивилась я.
– Лепреконы народ особенный. Магический. Они ведь способны создавать фальшивое золото, если не знаешь, – пояснила банши. – Они могут кого-то обмануть и подсунуть другим это золото. Магия со временем развеивается – и золото становится тем, чем оно было до этого: камешками, черепками и другими подобранными лепреконами мелкими предметами. Но сами лепреконы не могут расплатиться с кем-либо своим фальшивым золотом. Они способны творить целые горшки золота, которые иногда находят люди, но даже самой мелкой монеткой не могут оплатить себе корочку хлеба. Единственный истинный способ получить хоть что-то для лепрекона – выполнять желания других. За это они волшебным образом получают все то, что нужно им самим. И люди в этом плане для лепреконов наилучший вариант, потому что за желания людей идет больше силы.
– Но ведь… человек может пожелать очень много денег, целый клад! – сообразила я.
– Верно, – хихикнула банши. – Но проделывать такой фокус лепреконам слишком часто не позволяют. А нашего вообще наказали за проделки и сослали сюда, в Ад.
– А как его зовут?
– Всех лепреконов и зовут Лепреконами. Их настоящие имена скрыты и доступны лишь им самим. Тот, кто узнает истинное имя лепрекона, сможет не просто надеяться на исполнение своего желания, а сможет заставить лепрекона выполнить любое задание даже против его воли.
– И лепрекон станет джином? – спросила я.
– Вроде того, разве что лепрекона никак не удастся запихнуть в какой-то сосуд, – покивав, ответила Нелли. – Здесь же, на первом этаже, у нас кабинет Януса. Я его тебе потом покажу. А пока мы пойдем в мой… и скоро уже твой кабинет.
Комната, в которую меня привела банши, мало чем отличалась от общей обстановки во всем этом довольно странном доме. Разве что размером. Небольшое пространство квадратной комнаты было плотно заставлено по периметру картотечными шкафами так, что между ними, массивным столом и приставленным к столу креслами оставалось совсем немного места, и протискиваться нам пришлось боком. Сквозь единственное огромное окно свет едва проникал, выдергивая из сумрачной обстановки какие-то крупные детали: бледное зеленое стекло настольной лампы, письменный прибор из полированного черного камня, крупные царапины на столешнице, корешки потертых здоровенных книг с торчащими из них листочками.
– Места немного, но зато сюда никто и не рвется зайти, – усмехнулась Нелли. – А если кто-то и приходит, то пробраться не сумеет.
Я непонимающе вздернула бровь, но банши не отреагировала, имея некий свой план по введению меня в курс дела.
«Не сильно мне и хочется, – про себя хмуро прошипела я. – Кому вообще такое может понравиться? Еще совсем недавно я была жива, а теперь… мертвой себя не чувствую, но и на галлюцинацию происходящее не похоже».
– Садись, – велела девушка, указывая на второе кресло по другую сторону стола. – Я тебе обрисую весь процесс.
Я со вздохом протиснулась к креслу и опустилась на потертую обивку. Смотреть на Нелли не хотелось, и я стала разглядывать шкафы.
– У нас тут есть своя картотека всех ранее обращавшихся клиентов, – заметив мой взгляд, пояснила Нелли. – Тебе самой ничего доставать или оформлять не нужно. Учет происходит сам собой.
– А чем вообще занимаются… чем ты тут занимаешься? – запнувшись, спросила я.