Дом Безгласия - стр. 39
Ничего.
Ничего.
Никто не мог найти моего мальчика.
У меня не сохранились воспоминания о третьих сутках. Утро, день и вечер вполне могли бы поменяться местами; я ничего не заметил бы и не счел это в высшей степени необычным. Какое-то время солнце висело по одну сторону неба, а какое-то по другую. Я помню только момент, когда оно стояло в зените. И потому испытал полный шок, когда мама подошла ко мне и сказала:
– Пришло время ужина.
Мы стояли на краю плантации соевых бобов, только что прочесав болотистый участок леса по другую сторону дороги. Моя одежда пропиталась потом, тиной и грязью.
– Надо же. Почти стемнело, – пробормотал я.
Мама кивнула, явно приободрившись от того, что услышала ответ – я почти целый день всех игнорировал.
– Мы слишком далеко от дома, чтобы приготовить нормальную еду. Давайте зайдем в «Компас», посидим.
Я замотал головой, не дав ей договорить.
– Мама, ни в коем случае. Мы должны использовать остаток светового дня, чтобы… – Я запнулся, не зная, как продолжить, и указал в случайном направлении, в сторону фермы с огромным зернохранилищем, построенным в экостиле, в угоду последним тенденциям, и без отверстий в крыше. – Может, он споткнулся и угодил в канаву? Кто-нибудь знает, кому принадлежит вон та ферма?
Мама подошла ближе и коснулась моего плеча.
– Сынок…
– Мама, всегда трудно…
Она сжала плечо сильнее.
– Сынок…
Озадаченный маминым тоном, я посмотрел ей в глаза. Взгляд был упрям, почти как мой.
– Сейчас мы пойдем и как следует поужинаем. Детям нужно поесть. Мне нужно поесть. И тебе, черт возьми, нужно поесть.
Мама никогда не ругалась, и я опять чуть не расплакался. Грудь сдавили спазмы.
– Иди сюда. – Она обняла меня и тут же отпустила, точно так же, как чуть раньше мы с Хейзел. Я всхлипнул и уронил слезинку ей на плечо. Мама зашептала – любящим голосом, который я всегда недооценивал:
– Ты совсем измучился, Дэвид. Мы все измучились. Мы прочесывали лес до потери сил. Поиск продолжат другие. А твоим детям нужна нормальная обстановка, например семейный ужин. Не говоря уже о том, что всем нам требуется добрая порция еды. Ведь мы можем отдохнуть часок? Идем в «Компас», закажем морепродукты. Дженни, скорее всего, даже денег с нас не возьмет. Идем же!
– Но Уэсли… Как можно сидеть и поглощать вкусную пищу, не зная, что с ним? Вдруг он ранен, или… – Я не смог закончить фразу. А если бы и смог, все равно не закончил бы. – Как мы можем так с ним поступить?
– Он хотел бы знать, что мы сыты. Потому что он нас любит.
Мама взяла меня за руку и улыбнулась сквозь слезы. Я понимал, что она тоже встревожена и измучена и что она сильнее меня. Я вытер глаза и кивнул.
– Хорошо. Один час. А затем продолжим поиски.
Мама со вздохом согласилась с моим условием.
Действительно, Дженни и слышать не захотела об оплате. Едва мы вошли, эта почтенная матрона неопределенного возраста бросилась к нам с объятиями и заохала. Она посадила нас за большой стол в глубине зала и настояла, что подаст ужин за счет заведения. Ее муж Эд как раз в этот момент участвовал в поисках.
Я набрал закусок, чувствуя укор совести всякий раз, когда клал в тарелку очередной сочный деликатес – Уэсли любил это кафе, и мы посещали его как минимум дважды в каждый приезд к бабушке. Усевшись за стол, снова подумал, как в ночь исчезновения Уэсли я ходил во сне и проснулся среди деревьев. До сих пор я никому не признался в этом и в душе уверял себя, что два события абсолютно не связаны. Причем смутно ощущал, что нечто подобное уже случалось со мной в юности.