Должница - стр. 20
И это ощущение мокрого и сколького языка на своих губах – самое мерзкое, оставляющее неприятные воспоминания.
После ее поцелуев он какое-то время борется с тошнотой, пока не натирает губы до боли, стараясь истребить не только след от ее помады, но и противный сладковатый запах.
- Анжелочка, ты развращаешь моего сына, - смеется отец. – Ему еще слишком рано целоваться с красивыми женщинами. Что если он привыкнет?..
И аккомпанементом ему служит заливистый женский смех. А Кирилл перед собой видит только ярко-красные губы и ненавидит их всей душой…
Но эти губы другие – они вызывают в нем странные и пугающие желания, противиться которым не остается сил.
- Я не знала…
- Тише, - остановил он пытающуюся что-то сказать Юлю жестом руки. – Тише. Что бы ты не сказала сейчас, для меня это не имеет значения.
Из глаз ее выкатилось по слезинке, и это словно послужило сигналом. Кирилл поцеловал ее – ощутил головокружительный вкус ее губ, их необыкновенную мягкость и теплоту.
Губы Юли дрогнули и немного приоткрылись. Нет, она не впустила его по доброй воли – он ворвался сам, пользуясь ее растерянностью. Рот ее был прохладным и гладким, а язык немного шершавым и горячим. Сочетание это тоже казалось Кириллу странным и пугающим. Но пугала его, скорее, собственная реакция на поцелуй. Его не хотелось заканчивать. Эту женщину он не мог выпустить из объятий. Обуревало дикое желание оказаться сейчас в ее квартире, минуя дорогу от ресторана. А потом овладеть ею, даже если она будет против.
- Поехали домой, - с трудом заставил он себя перестать целовать ее.
Не сразу разжал руки, и она сразу же отошла от него. Больше он решил пока не прикасаться к ней. Пока… Кирилл знал, что надолго его не хватит – Юля будила в нем поистине низменные желания.
Юля
«Как там Дениска?» - эта мысль буквально преследовала. Ни на чем другом сосредоточиться не получалось. Юля снова выключила телефон, чтобы не дай бог не позвонил Сергей. И еще она до ужаса боялась, что он приедет к ней домой. Версия с ремонтом с каждой минутой выглядела все более неубедительной. Она чувствовала, как увязает во вранье все сильнее и скоро уже не сможет выбраться из него. С ее жизнью творилось что-то ужасное, и всему виной был мужчина, что сидел сейчас напротив нее.
Что она тут делает – в этом проклятом ресторане? Она же должна сейчас быть рядом с сыном. Какая она после этого мать?
Юля пыталась размышлять. Представляла себе, как поступит Кирилл, расскажи она ему всю правду, про Дениса. Вероятнее всего, он попросит ее как можно быстрее освободить квартиру. Свое отношение к детям он обозначил уже давно, и вряд ли что-то изменилось за три года. А если и изменилось, то не в лучшую сторону. За это время он тоже изменился – заматерел еще сильнее, стал еще более уверенным в себе. Такие люди не меняются, и на этот счет теперь уже Юля иллюзий не строила.
Если он их с Дениской выгонит из квартиры, им придется попроситься на постой к матери, пока не подыщут себе жилье. Тот счет, который когда-то открыл на ее имя Кирилл, она уже давно исчерпала. Ее зарплаты, при условии съема квартиры, им с Дениской будет хватать, разве чтобы не умереть с голоду.
Как вариант, можно поговорить с Сергеем, но для этого ей придется все ему рассказать. Поймет ли? Простит за ошибку юности, которую сама Юля сейчас считала роковой. Нет! Нет-нет!.. Нельзя называть ошибкой то, что подарило ей сына! Ведь в нем смысл ее жизни! С тех пор, как появился этот маленький кричащий комочек, все изменилось, и в первую очередь она сама. Юля даже не догадывалась, что можно кого-то так любить, что можно в ком-то настолько раствориться. Дениска – ее лучшая часть и за него она будет драться до последней капли крови.