Долгий путь домой - стр. 41

Это не делало ее лучше. Но определенно делало забавнее.

Клара повернулась к Бин и увидела широкую улыбку на серьезном лице.

– Художественный ген явно не передается в этом семействе по наследству, – сказала Мирна, когда они сели в такси.

– Я бы отдала кучу денег, чтобы Питер увидел, к чему привели его уроки, – заявила Клара, и Мирна фыркнула от смеха.

– Чем вы сегодня занимались? – поинтересовалась Рейн-Мари у Анни и Жана Ги за обедом на террасе в заднем саду.

– Мы с Доминик прокатились верхом по лесу, – сказала Анни, поглощая салат из арбуза, мяты и сыра фета.

– А ты? – спросил Арман у Жана Ги. – Я точно знаю: ты бы ни за что не сел на лошадь.

– На лошадь? – переспросил Бовуар. – Доминик говорит, что это лошади, но по меньшей мере одна из них – лось.

Рейн-Мари рассмеялась. Ни одна из лошадей Доминик не годилась для конной выставки. С ними плохо обращались, их запустили и в конечном счете отправили на бойню. Доминик их спасла.

Кони смотрели такими глазами, будто знали, что их спасли в последнюю минуту.

Такой же вид иногда бывал у Анри в минуты задумчивости. И у Розы. То же выражение Рейн-Мари иногда читала в глазах у Жана Ги.

И у Армана.

Они знали. О том, что были на волосок от смерти. Но еще они знали, что их спасли.

– Мы с Марком поработали во дворе, – сообщил Жан Ги. – А вы чем отличились?

Гамаш и Рейн-Мари поведали о своих попытках понять, почему Питер уехал в Дамфрис.

– И почему поселился в пятнадцатом округе в Париже, – добавила Рейн-Мари.

– Папа, а что там? – спросила Анни.

Арман поднялся и минуту спустя принес из дома карту Парижа.

– Прошу прощения, – сказал он. – Мне тут нужно проверить кое-что.

Он разложил карту на столе.

– Что вы ищете? – спросил Жан Ги, присоединяясь к нему.

Гамаш надел очки и склонился над картой. Спустя несколько минут он выпрямился.

– Во время прогулки вы останавливались посмотреть, как живет отец Марка? – спросил Арман у дочери.

– На минутку, – ответила Анни. – Мы привезли ему кое-какие продукты. А что?

– Телефона у него по-прежнему нет?

– Нет. А что?

– Так, одна мысль. Он какое-то время жил в Париже, – сказал Гамаш.

– Он довольно долго там жил, после того как мать Марка его выгнала, – уточнила Анни.

– Мне нужно с ним поговорить. – Арман повернулся к Жану Ги. – Ты готов прыгнуть в седло?

Бовуар посмотрел на него испуганно:

– Сейчас? Вечером? На лошадях – или кто уж они там?

– Сейчас темновато, поедем с самого утра, – ответил Гамаш.

– А зачем? – спросила Анни. – Что может знать Винсент Жильбер об исчезновении Питера?

– Возможно, ничего, но я помню, мы с ним разговаривали о его жизни в Париже. Он мне показывал, где останавливался.

Гамаш ткнул пальцем в карту.

Пятнадцатый округ.

С галереями Торонто им не повезло. Никто не помнил, чтобы Питер Морроу появлялся, и все пытались уговорить Клару выставляться. Те самые галереи, которые всего несколько лет назад издевательски отвергали работы Клары, теперь всячески ее соблазняли.

Клара не держала на них зла. Галеристы были слишком тяжелы на подъем, а она ушла далеко вперед. Для нее это было очевидно. Но она заметила и другое. Свою готовность давать авансы. Она с удовольствием воспринимала лестные слова и завлекающие улыбки этих запоздавших ухажеров.

– Он был здесь? – спросила Клара у владелицы последней галереи в ее списке.