Долгая дорога - стр. 34
Они сидели за колченогим столом, тихо шептались, посматривали на окна, за которыми порывистый ветер грохотал железным листом над головами, и прислушивались к неумолкаемому шуму дождя. Дождь хлестал в окно, и ручейки стекали по мутному стеклу, а затем порывы ослабли, и полетела медленная и мелкая морось, скрывая округу в туманной дымке.
А они сидели, пили чай из большущего самовара, который ловко вскипятила Танечка. Дули чай с баранками, с печеньками, с простенькими карамельками, но которые казались Виктору самыми вкусными конфетами, какие он пробовал в жизни. А потом уселись на кровать, где, бывало, вслух читали книги, а сейчас, не включая свет, шептались в темноте, касаясь друг друга, краснели, благо, что не видно было в тёмных сумерках. Неумело отозвалась на поцелуй Танечка – и тут же спрятала смущённое лицо. И снова потянулись друг к другу, всё крепче и жарче обнимаясь и целуясь, а потом всё и произошло, и Танечка осталась с ним до утра.
Наступило утро, и Танечка, оглянувшись на Виктора, потянулась к нему, хотела поцеловать, но передумала, опасаясь разбудить, едва касаясь, дотронулась до его губ и поднялась. Набросила платьице, на цыпочках вышла из комнаты и захлопотала на кухне. Тихо напевала, гремела чашками, ойкала, оглядываясь на дверь, и звякала ложками. А потом, когда всё приготовила и расставила на столе, позвала Виктора завтракать. И кружилась возле стола такая счастливая, такая яркая, что, казалось бы, вот оно, пришло настоящее счастье, о котором столько времени мечтал и ждал. Мечтал и наконец-то дождался и получил, но Виктор сидел на скрипучей табуретке, долго и задумчиво смотрел на Танечку и не мог понять, что с ним произошло ночью. Казалось бы, первая и настоящая любовь, первая девушка и женщина, нужно было гордиться, радоваться и беречь её, любить ещё крепче, но что-то щёлкнуло в душе и отключилось, оставляя какую-то пустоту. Непонятная пустота. Он глядел, но перед ним была не Танечка, на которую не только насмотреться, надышаться не мог с той поры, как приехал в деревню, как с ней встретился и пошёл за этим лучиком счастья. Не Танечка, к которой тянуло, за которой хотелось бежать сломя голову, догнав, обнять её и остаться с ней навсегда. Нет, это была не она… Сейчас, утром, как показалось Виктору, перед ним стояла ничем не примечательная, обычная деревенская девчонка. Он не мог понять, что с ним случилось, что произошло ночью, почему Танечка, за которой готов был пойти на край земли, вдруг превратилась в неприметную девчонку, какие постоянно встречаются в жизни на каждом шагу, мимо которых проходишь и не замечаешь. И уже нет той единственной, о которой мечтал, потух огонёк и исчез светлячок, нет единственной, ради которой нужно совершать безрассудства, можно горы свернуть, лишь бы она была рядом. И вот наступило утро, и сказка закончилась…
А Танечка продолжала напевать. Ничего не замечая, порхала вокруг стола. Старалась подсунуть ему лучшие кусочки или просто притронуться к нему: едва касаясь, едва задевая, провести по коротким упрямым волосам, а потом стереть пальцами лёгкую насупинку, что пролегла на переносице и едва заметно, всего лишь на мгновение, прильнуть к нему – это и есть счастье, ради которого нужно жить. Счастье, которое она искала и наконец-то дождалась.