Долгая дорога к себе - стр. 11
– Я не знаю, – девушка удивленно посмотрела на новую подругу, попутно озираясь вокруг.
Они как раз вошли под темный навес, покрывающий довольно большую площадь с земляным полом. Сюда не проникали жаркие лучи солнца, было сумрачно и как-то неуютно. И люди здесь все какие-то… потерянные, несчастливые. И повара у огромной походной кухни неулыбчивые. По очереди мрачно зачерпывают огромными черпаками дымящуюся жижу, равнодушно разливая в подставленные миски. Кругом печать уныния, и только Таня оживлена. А, нет, вон еще несколько девушек шушукаются, и даже улыбаются, но как-то не смело, не уверенно, тайком.
– Я не помню своего имени, – произнесла девушка. – Надо спросить у кого-нибудь. Только у кого? Не подскажешь?
– Ладно, спросишь у старшего смены вечером, когда сдавать работу будешь. Ты же должна быть записана у него, – и Таня внимательно посмотрела на девушку.
Они уже получили свою порцию странного супа сомнительного наполнения, и прошли к одному из столов, грубо сбитых из неструганых досок. Скамьи также не отличались качеством. Все было сделано наспех, неаккуратно и кое-как. Это даже покоробило девушку.
– Спасибо за совет, – она осторожно присела, чтобы не занозиться.
Таня не сводила с нее удивленных глаз. По опыту она знала, что у рабов нет чувства осторожности, почти напрочь отсутствует рефлекс самосохранения. Им его просто отбивают.
– Надо же, «спасибо», – усмехнулась она. – Скажите пожалуйста, рабы какие нынче вежливые пошли. Ну ты точно странная.
– Я не знаю. Я такая, какая есть, – пожала плечами безымянная девушка.
Таня захлопала глазами и даже недоверчиво покачала головой. Вдруг она, глянув куда-то поверх головы безымянной подруги, напряглась и резко наклонилась над тарелкой. Словно неожиданно сильно проголодалась и решила суп просто выпить, не тратя время на долгую работу ложкой.
– Наклонись, живо! – скомандовала она почти грубо. – Не поднимай голову, прямо сейчас, слышишь? – потребовала она, и даже потянула девушку за рукав, при этом больно ущипнув.
– А что такое? Что случилось? – девушка неуверенно подчинилась, но ее одолевало любопытство.
– Сиди и молчи, – почти не шевеля губами, потребовала Таня.
Девушка пригнула голову, как ей и велели, искоса огляделась. Почти все, кто сидели за столами, также опустили головы и ели медленно и тихо, не слышен был даже стук алюминиевых ложек о металлические миски. Мимо навеса, импровизированной столовой в полевых условиях, неспешно прогуливался красивый мужчина, брюнет с аристократическими чертами лица. Он словно кого-то выискивал среди обедающих, но так, не спешно, не срочно, а просто, чтобы по-приятельски кивнуть и поприветствовать.
Девушка узнала его, и улыбнулась Тане.
– Я его знаю, – шепнула она подруге, но та, шикнув, незаметно для других показала кулак и с силой пнула под столом.
– Молчи, дуреха, если жизнь дорога, – прошипела она с таким выражением, что девушка почла за лучшее подчиниться и больше не высовываться.
Оказавшись в поле, принявшись за работу, девушка решила вернуться к интересующему ее вопросу.
– Таня, а почему на этого человека нельзя смотреть? – спросила она.
– Почему нельзя? – глаза девушки были серьезны. – Были, кто смотрел, и были они симпатичными, даже красотками, вот в тебе что-то такое же есть. Так вот, все они мертвы.