Документальные повести - стр. 26

В часы приливов море добирается до нас, и, когда по ночам я сижу, облокотившись на подоконник моего окошка с решеткой, оно плещет подо мной, словно я на лодке. <…>

Марабут дает мне уроки арабского. Учусь писать. Уже немножко получается. Устраиваю приемы вождям. И они приглашают меня за два километра в пустыню на чашку чаю в их шатрах. Сюда не добирался ещё ни один испанец. А я заберусь и дальше, ничем не рискуя, так как арабы начинают меня признавать.

Растянувшись на ковре, я смотрю в прорезь шатра на неподвижные пески, на детишек вождя, нагишом играющих под солнцем, на верблюда, лежащего вблизи. Возникает странное впечатление: словно нет ни одиночества, ни отдаленности, а только эта мимолетная игра… <…> Чувствую себя хорошо. Мамочка, ваш сын очень счастлив, он нашёл свое призвание».

В июле 1928 года Сент-Экзюпери спас лётчика Ригеля, с которым в начале своей работы на линии он осваивал участок Касабланка – Дакар, самый трудный из всех из-за сильных прибрежных ветров и опасности быть убитым арабами, что кочевали вдоль побережья.

Антуан пишет из Африки своей младшей сестре Габриэль: «Сахара начинается тотчас же за границей Сенегала. Она находится в руках непокорённых племен. В прошлом году у нас убили двух пилотов (из четырёх), и на расстоянии тысячи километров я могу удостоиться чести быть подстреленным, как куропатка. <…> Нам предстоит довольно много хлопот в поисках двух самолётов, затерявшихся в пустыне. За пять дней я налетал над Сахарой около восьми тысяч километров.

За мной, как за зайцем, охотились отряды по триста головорезов. Я пережил опасные дни, четыре раза приземлялся на непокорённой территории и после одной вынужденной посадки провёл там целую ночь. В такие минуты приходится с величайшей щедростью рисковать собственной шкурой.

Я воспитываю лисёнка-фенека, зовётся также лисой-одиночкой. Он меньше кошки, и у него огромные уши. Он очарователен. Я закончил роман в сто семьдесят страниц и сам не знаю, что о нём думать»34.

Смелый, умный и решительный Антуан вызволил из беды лётчиков: Сера и Рейна, Валейо и де Видаля. Они так же как Ригель, потерпев аварию над Сахарой, попали в плен к маврам. Старшая сестра Симона пишет в воспоминаниях о брате: «Мавры, у которых особое чутьё на мужество, восхищались рослым улыбчивым смельчаком, которого они называли «Сатакс»35.

В Кап-Джуби Сент-Экзюпери убедительно показал своё умение находить правильные решения в экстремальных ситуациях, проявлял чудеса дипломатии и большую ответственность за доверенное ему дело. 7 апреля 1930 года Антуана удостоили высшей государственной награды Франции – ордена Почётного легиона.

Из представления Антуана де Сент-Экзюпери к награде: «Исключительные данные, пилот редкой смелости, отличный мастер своего дела, проявлял замечательное хладнокровие и редкую самоотверженность. Начальник аэродрома в Кап-Джуби, в пустыне, окружённый враждебными племенами, постоянно рискуя жизнью, выполнял свои обязанности с преданностью, которая превыше всяких похвал. Провёл несколько блестящих операций. <…> Спас из области, занятой крайне воинственным населением, раненый экипаж испанского самолёта, едва не попавший в руки мавров. Выручил другой испанский самолет, потерпевший аварию в том же районе, и обеспечил спасение экипажа, который готовились захватить в плен наиболее воинственные и враждебно настроенные мавры. Без колебаний переносил суровые условия работы в пустыне, повседневно рисковал жизнью; своим усердием, преданностью, благородной самоотверженностью внёс огромный вклад в дело французского воздухоплавания, значительно содействовал успехам нашей гражданской авиации и в особенности – развитию линии Тулуза – Касабланка – Дакар».